Пробуждение - Нефер Митанни

Она недавно узнала, что некоторых отправляют по этапу, и они пешком, закованные в железа, идут до места назначения. Сама мысль о том, что Сергей может оказаться в их числе, была для неё пыткой.

- Успокойтесь, Анна, дорогая! Я точно знаю, что Сергей был отправлен на почтовых с фельдъегерями, - постарался уверить её Синяев, - Сейчас всё узнаем, наверняка, он в доме смотрителя.

Зашли в дом станционного смотрителя, но никого, кроме самого хозяина и двух женщин, купеческого вида, ожидающих смены лошадей, здесь не было.

- Скажите, а телега с каторжанами не проезжала ли? – спросил Николай у смотрителя.

- Как же-с, были да вот получаса не прошло, как отбыли,- услужливо отвечал тот, - Ежели не промедлите, так и нагнать можно-с.

При этих словах Анна вцепилась в рукав Николая. Этот жест и нездоровый блеск потемневших глаз выдавал её сильное волнение.

- Мы непременно догоним их! – уверил Николай и сжал её руку.

Они быстро вернулись к своей коляске, и Синяев приказал кучеру:

- Гони во весь опор, как только можешь, надобно нагнать каторжан.

- Нагоним! – сразу согласился возница и закричал зычным голосом: - Ээй! Залётные!

Шестиколенный бич** со свистом взлетел над крупами лошадей.

Коляска понеслась по просёлочной дороге, вздымая за собой облако желтоватой пыли.

- А может, срежем напрямки? – повернувшись к пассажирам, предложил рыжебородый кучер.

- А можно? – усомнился Николай.

Он уже начал придумывать, как станет уговаривать Анну в случае, если они так и не смогут нагнать арестантов.

- Можно, отчего ж нельзя! – кивнул мужик и свернул вправо, - Сейчас вот срежем и аккурат наперерез выскочим, - заверил он.

Синяев взглянул на взволнованное бледное лицо Анны и попытался немного успокоить её:

- Отлично! Не волнуйтесь, - тихо добавил он, чуть наклонившись к ней, - Я уверен, что вы вскоре увидите Сергея.

Печальная улыбка была ему ответом.

***

Дорога… Сколько же отрезков в своей жизни он провёл в дороге? Сергей вдруг подумал о вёрстах, как о живых свидетелях всего, что с ним происходило. Долгие, изматывающие переходы на фронте. И в распутицу, и в сугробы, преодолевая жажду в зной и холод в жестокие морозы, костры – как единственная возможность согреться… Потом Европа, красивая, привлекательная, но такая чужая и равнодушная, где ничто не волновало души, не заставляло сладко замирать сердце. Наконец, дорога домой, милые окрестности Александровки - путь к счастью. И вот опять он в дороге, но на этот раз всё неопределённо, почти как на фронте. Впрочем, на фронте было легче. Он тогда был полон надежд и юношеских грёз, а сейчас…Сейчас ему остались только вера и молитва.

Почему же не приехала Анна? Этот вопрос сверлил мозг. Сергей перебирал варианты. Передумала? Не смогла поехать по причине болезни, своей или сына? Николай в записке уверял, что они точно буду, Синяев всегда держал обещание, но сегодня что-то пошло не так. Что же?

На мгновение он отвлёкся от своих мыслей и заметил, что небосвод потемнел, казалось, небо вот-вот упадёт на землю, светло-серые тучи стали клубиться, сбиваясь во множество пышных, похожих на огромные плюмажи, облаков. Они низко плыли над дорогой, извилисто прорезавшей широкий луг. Похоже, надвигалась буря.

И вдруг справа, наперерез дороге заметил несующуюся во весь опор коляску с откинутым верхом, кучер, привстав на козлах, что есть мочи хлестал лошадей, а стоящий в коляске пассажир, размахивая руками, кричал:

- Стой! Остановись!

Коляска вылетела им навстречу, и Сергей с удивлением узнал в кричащем пассажире Николая, а рядом с ним, вцепившись руками в край откинутого верха, сидела Анна.

Едва их телега поровнялась с коляской, Анна выскочила и бросилась к нему.

- Серёжа! – раскинутые руки жены взлетели ему на шею. – Успели! Мы успели… - шептала она, пряча мокрое от слёз лицо у него на груди.