Ты и Я - Сводные - Ники Сью (2021)

Засыпаем мы в обнимку. Просто, потому что невозможно оторваться друг от друга. Хотя я переживаю, вдруг мама случайно нагрянет или Борис. Но Илья закрывает дверь за замок, залазит под мое одеяло и твердо заявляет, что никуда он не пойдет. Я, конечно, немного теряюсь от его напора, но Царев руки не распускает. Все в меру дозволенного. Ну а полежать часок другой на его груди, разве от такого можно отказаться.

Утром в шесть утра бужу Илью, и практически силой выгоняю из комнаты. Однако он даже в сонном состоянии умудряется сопротивляться. Милый до ужаса. И отпускать-то не хочется. Но родители есть родители. Увидят, по головке не погладят.

Спать сама уже не ложусь. Какой тут сон? Все мысли только про Царева, а губы до сих пор полыхают от страстных поцелуев. Сколько мы целовались? В который час уснули? Мы вообще спали-то? Боже! От воспоминаний щеки так и полыхают, а улыбка не спадает с лица.

Кажется, у моего счастья есть имя, запах, я даже знаю его адрес. Безумие какое-то. Но такое приятное безумие.

В семь просыпается мама, а после нее и Борис. Идут в душ по очереди, затем на кухню. У меня тут, к слову, уже блинчики готовы. Запах стоит по полной программе. Не хватает только людей за столом, но судя по часам это поправимо.

— Ого, — удивляется мама, рассматривая скатерть самобранку. — У нас какой-то праздник?

— Бессонница, — вру, а сама не могу перестать улыбаться.

— А так и не скажешь, — усмехается родительница. В ответ лишь пожимаю плечами. Однажды придется сознаться, что у нас тут любовь под одной крышей. Но не сейчас. Для этого нужно храбрости набраться. С этим пока что туго.

— Доброе, — сухо здоровается Борис, усаживаясь за стол. — Сегодня какой-то особый повод? — удивляется отчим. Да уж, не часто я готовлю.

— У Дашки бессонница, — отвечает за меня мама. К счастью, дальше Борис не пытает, просто молча начинает завтракать. Я тоже сажусь. Однако то и дело поглядываю на дверь, да на часы. Ильи до сих пор нет. Сопит там в тряпочку. Разбудить бы его, да будет странно это выглядеть. Жаль, конечно. Эти блинчики я больше ему готовила, чем всем остальным.

В половину восьмого понимаю, надо идти в школу. Царев может спокойно прогулять урок, а то и два, а то и целый день. Мне такой роскоши не светит. Поэтому прощаюсь с семейством и ухожу на занятия.

На улице вроде солнечно, но октябрь все же не сентябрь. Ветерок прохладный, небольшая сырость. Хочется солнца, а лучше весну.

До школы добираюсь на автобусе достаточно быстро. Вот только у самых ворот натыкаюсь на Сашу с Игорем, а если уж совсем приглядеться, то можно заметить рядом Нату с Маринкой. Они о чем-то разговаривают, однако никакой радости на лицах нет. Все как один хмурые. Заприметив меня, замолкают. Даже шаг назад делают.

Я и сама теряюсь. События минувших дней пролетели вспышками перед глазами, хотя сердце больше не ноет, там лишь осадок. Романова смотрит прямо на меня, и от этого ее взгляда по телу мороз пробегает. Кожа будто льдинками покрывается. Мы стоим в метрах пяти друг от друга. И только сейчас я начинаю понимать, почему человек, которого я считала другом, неожиданно отдалился.

Илья. Вот ответ.

Прикусываю губу. Нужно подойти, поздороваться. Все же когда девчонки заволокли меня в туалет, Наташка не бросила, наоборот заступилась. Разве не в таких ситуациях познается дружба?..

Делаю шаг через силу, затем еще парочку. И возле ворот останавливаюсь. Поднимаю голову, а у самой ноги трясутся. Не знаю почему.

— Привет, — глухо произношу, пытаясь разглядеть в глазах бывшей подруги хоть какой-то огонек.

— Привет, — холодно отзывается Ната. — Пойдем, Марин?

— Наташа, мы… мы можем поговорить? — выдавливаю из себя каждое слово. А ведь она была его девушкой. Он обнимал ее, также как и меня. Целовал. Шептал всякие глупости на ухо. Только она почему-то отвернулась от него, как и вся школа в тот день отвернулась от меня.

— Зачем?