Ты и Я - Сводные - Ники Сью (2021)

— Нат, — едва слышно говорит Сашка.

— С девушкой Ильи Царева общаться нет никакого желания. Уж извини, Лисицына.

— Н-но… — не успеваю ничего сказать, да и какие тут могут быть аргументы. Романова резко разворачивается, уходит с гордо поднятой головой. За ней следом и Маринка с Игорем. Только Беляев почему-то продолжает стоять. Смотрит то на меня, то куда-то вдаль.

Наверное, она вот также запросто и от Ильи отвернулась. От людей вообще легко отворачиваться. Взял и ушел. А человек пусть себе карабкается. Если бы при знакомстве на каждого такого вешали табличку, жить было бы проще.

— Иногда нужно сделать шаг назад, чтобы увидеть, кто останется с тобой, когда все начнется катиться к чертовой матери. — Разрывает тишину вдруг голос Саши. Его мрачный тон, и глаза полные тоски заставляют сглотнуть ком в горле. Я все еще не понимаю, как можно было поспорить на человека, как можно играть с чувствами других. Это мерзко. Это подло. Но вот стоит он напротив и создается ощущение, будто мы просто однажды друг друга не поняли. Будто я просто упала в лужу, а он вместо того, чтобы пройти мимо, зачем-то подал мне руку.

— Ну бывай… девушка Ильи Царева, — устало произносит Беляев. Разворачивается и удаляется прочь, оставляя после себя какой-то странный осадок.

Илья приходит ко второму уроку. Классная, конечно, делает ему замечание, а то и два, но когда Царева волновали упреки учителей. Зато его, оказывается, волнует другое, вернее другая — я.

— Могла бы меня разбудить, — бурчит он. Да так громко, что весь класс слышит. Пинаю его ногой, ущипнуть бы, но Илья опережает. Кладет руку мне на коленку, скользит медленно, и смотрит так, бровками играет.

— Царев, — спокойно говорю, хотя выходит как-то игриво.

— Что? — улыбаясь, отвечает он.

— Что ты делаешь?

— А что я делаю? — делает вид, будто не понимает. Хорошо, я еще в джинсах сегодня. А то бы точно по рукам надавала.

— А что ты ничего не делаешь разве?

— Наверное, все же должен что-то сделать, — усмехается Илья. Наклоняется и неожиданно чмокает меня в щеку.

— Царев, — снова пинаю его, но кое-кто явно в удачном расположении духа. Аж светится весь.

— Что? — шепчет почти мне в губы. Мы смотрим, друг на друга, а ощущение, словно целуемся. В животе бабочки порхают — весна наступила. В нашем маленьком мире, наступила весна.

— Молодеженчики, — разрывает столь интимное подглядывание Денис. — Привет. Как спалось? Царь, ты потолковать не хочешь?

— С тобой нет, — отмахивается Илья.

— Мне можешь юбчонку накинуть?

— Боюсь, что в ней, что без нее, у меня на тебя не встанет.

— А раньше очень даже неплохо вставал!

Парни начинают между собой кидаться шуточками, болтают о всяком разном. Илья рассказывает, что заступился за какого-то бродягу, которого решили избить богатенькие подростки. На шум вызвали полицию. Всех затолкали, разбираться особо не стали. Родители шпаны приехали за ним, ну а Илья звонить Борису не захотел. Вот и пришлось ночевать за решеткой. Ковалев на это усмехается, потом правда, задирает подбородок и гордо заявляет, мол раз Царев все же набрал ему в ту сложную минуту, то будет прощен за остальные проступки. О каких проступках речь, не вникаю. Потому что уловить, где они стебут друг друга, а где, правда, злятся, очень сложно.

Оставшийся день проводим вместе с друзьями Ильи. Гуляем в парке, едим пиццу в кафешке. Парни больше болтают, а я в основном слушаю. С ними весело. Рядом с Царевым вообще уютно.

Наверное, так бывает, когда человек — свой. Ведь со своим «человеком», в любую погоду тепло.