Ты и Я - Сводные - Ники Сью (2021)

Жизнь постепенно наладилась. За последние две недели, в каких забавных ситуациях мы с Ильей только не побывали. То он за мной следом в ванну шмыгнет, и давай целоваться лезть. То я его в шкаф пихаю, а этот большой дядька возмущается. Один раз вечером мы вообще еле успели отойти друг от друга. Целовались на кухне, думали родители нескоро будут, но они нас удивили. Мама с Борисом тогда посмотрели как-то подозрительно и неоднозначно, однако ничего не сказали.

После я решила, что дома нужно быть максимально осторожными. Илья, конечно, слушать не стал. Он вообще далек от осторожности. Захотел — поцеловал. Даже в школе. Классная каждый раз напоминала, что однажды ее терпению придет конец. Вызовет родителей. Нас едва не рассадить пытались. Но Царев опять вставил свое категоричное «я», и кто бы его пересадил.

Однако в последний день октября все изменилось.

Илья пришел после работы около девяти вечера. Сходил в душ, а затем нагло завалился ко мне в спальню. Родители обещались вернуться не раньше двенадцати, поэтому мы смело миловались. Валялись на кровати, целовались, поддались вихрю эмоций, чувств. Царев стащил с себя майку, а затем и с меня. Оставаться в одном лифчике перед ним было необычно. Я смущалась, но все это ушло на задний план.

Под ним я таяла, под ним я умирала и оживала каждой клеточкой тела. От его поцелуев кожа горела, голова плыла, разум отключался. Хотелось большего. Хотелось его без остатка. Это был первый раз, когда мы настолько поддались порыву, когда перестали контролировать себя.

Но замок щелкнул. Послышались шаги. И если бы не проклятая музыка, которая мелодично разлеталась по комнате…

— Дарья! — воскликнула мама. Мир рухнул в ту секунду, когда я увидела родителей на пороге спальни.

Все произошло так быстро, что я и глазом моргнуть не успела. Борис силой стащил с меня Илью, хотя тот особо и не сопротивлялся. Понимал видимо, разговор ждет нас не из легких. А потом они заперлись в родительской комнате.

Я тоже решила время не терять, накинула кофту и подошла к маме. Она с бледным, как мел, лицом сидела на кухне. Смотрела в одну точку, вздыхала громко. Казалось, ее дочь совершила нечто унизительное, но ведь это не так.

— Мам, — осторожно начала я, усаживаясь напротив. Она отвернулась.

— Мам, — снова позвала. — То что вы… все не так, как могло показаться. Я и Илья… мы просто целовались. Ничего не было. Клянусь.

В ответ последовала тишина. Острая, давящая. Как будто тело накрыли тонкими иглами, которые пронзают каждую клеточку от малейшего движения.

— Мам, прости, что не сказала о нас с Ильей. Все как-то… внезапно случилось.

Свожу пальцы в замок, сжимаю их крепко, делаю глубокий вдох. Не так я себе представляла этот разговор. Откладывала на потом, пыталась подловить момент. А в итоге только сделала хуже.

— Мамуль, ну ты чего молчишь? — тянусь к ее руке, но он резко отталкивает.

— А что я должна сказать? Что ты хочешь услышать, Даша? — холодным тоном обрушивает на меня свою обиду.

— Прости, м?

— Даша, я… я не понимаю. — Переводит, наконец, на меня поникший взгляд. Смотрит с таким изумлением, будто ее дочка прыгнула в болото, из которого никогда не выбраться.

— Мам…

— Борис же говорил, что Илья он… он свободолюбивый мальчик. Даша, ты хочешь ходить с разбитым сердцем? Хочешь проснуться однажды и понять, какие мужчины плохие?

— Может в глазах Бориса его сын и такой. Но на самом деле…

— Дарья! — прикрикивает мама. Поднимается со стула, подходит к кухонной стойке, и теперь я могу видеть только ее ровную спину в дорогом брючном костюме.

— Мам, Илья не такой…

— Все они не такие. — Выдыхает она.

— Мне хорошо рядом с ним, мам.

— Ты еще хоть девственница? — резко поворачивается и произносит эту безумную фразу. Слышать такое от любимой женщины, по меньшей мере, странно.