Рождественский пирог - Лора Локингтон

Я ретировалась в свою комнату, бросилась на кровать, но тут же вскочила, чтобы выпустить Джики из корзинки — лишним источником тепла пренебрегать не стоило. Поверх одеяла я накинула кожаный пиджак, а сама закуталась в шерстяную шаль. Простыни леденили, грелка, заботливо положенная Дэйви в мою постель, была едва теплой, не горячее крови Табиты. Вот уж действительно странный персонаж. Конечно, принять девушку за привидение — не лучший способ завязать с ней дружеские отношения, но неужели она сама не видит этого сходства? Может, она сумасшедшая? Говорят, в каждом старом замке есть свои скелеты, возможно, Табита — скелет «Аббатства»? Образ у нее запоминающийся — широко открытые глаза, всклокоченные волосы. Хотя, на мой взгляд, имидж испуганной нимфы не слишком ей подходил.

Дрожащий Джики прижался ко мне. Ноги у меня были как ледышки. Я очень устала, но, предвкушая встречу с Алексом, не могла заснуть. Что он имел в виду, сказав, что придет ко мне? Может, решил, что я буду ждать его в коридоре? Еще чего! Ни за что в жизни я больше не стану ночью слоняться по темным закоулкам этого замка.

Из холла внизу послышался бой часов. Полночь.

— С Рождеством тебя, — поздравила я Джики и прижала его к себе.

Я припомнила свои прежние рождественские ночи и решила, что эта самая странная из всех, даже более странная, чем все остальные, вместе взятые. Однажды, когда мне было пятнадцать, я так просила родителей разрешить мне приготовить рождественский обед! Мама неохотно согласилась, и вот все наше семейство и гости собрались за столом, попивая херес в ожидании индейки. Индейка наконец прибыла, но из нее торчал впопыхах забытый мной полиэтиленовый мешочек с потрохами. Как назло, он оказался прямо перед носом священника. В общем, обед не слишком удался. Потом был еще один рождественский вечер, когда вдруг выключили электричество и мы поняли, что нам совершенно нечего сказать друг другу и очень не хватает телевизора, который прервал бы воцарившееся молчание. Не лучше был и тот вечер, когда родители заставили меня пойти с ними в гольф-клуб, где мне пришлось смеяться над совершенно непонятными шутками небритых мужчин и восхищаться элегантностью безобразных платьев их жен. Именно тогда я перестала мечтать, что однажды найду своих настоящих родителей, и смирилась с тем, что приемные — единственная моя родня.

Я опять глянула на часы — прошло всего десять минут с тех пор, как я сверяла время в последний раз. Наверное, он уже не придет. А может, и придет, если я встану и почищу зубы. Еще раз. Господи, какая ерунда! Ну каким образом чистые зубы могут заставить его прийти ко мне? Нет, не стану я этого делать.

Тридцать секунд спустя я стояла в ванной с тюбиком зубной пасты в руке и выговаривала Джики за то, что он обмочил коврик. Пришлось простирнуть, перед этим изрядно помучившись с краном. Видимо, придется на ближайшие пару дней оборудовать для Джики какое-то подобие кошачьего туалета. Я заметила в ванной бутылочку, похожую на флакон с туалетной водой, и снова мысленно поблагодарила Дэйви за предусмотрительность. Сняв колпачок, я щедро побрызгала вокруг, дабы развеять остатки обезьяньих ароматов. Сама я уже привыкла к запаху Джики, но надо же и о других подумать! На всякий случай я побрызгала еще и на пол. Пахло приятно — легкий цветочный аромат с травяным оттенком. Я вытерла руки и шагнула к двери, собираясь вернуться в постель, но пол неожиданно ушел у меня из-под ног, я пролетела через всю ванную и с размаху приземлилась на пятую точку.

В этой чертовой бутылочке оказалось масло для ванны, и я умудрилась разбрызгать его повсюду! Я застонала и попыталась подняться. Как больно! Наконец удалось встать на ноги, я задрала рубашку, чтобы взглянуть в зеркало и оценить нанесенный ущерб. Господи, кровь! И в зад впился осколок… Просто отлично!