Рождественский пирог - Лора Локингтон

Машина опять просигналила, в дверь снова заколотили. Эдвард яростно зарычал:

— Пусть кто-нибудь подойдет к двери и скажет, что нас нет дома.

— Милый, это невозможно, — возразила Джокаста. — К тому же совершенно очевидно, что мы дома! Может, это твоя кузина, Шарлотта? Она говорила, что хочет приехать, и запросто могла явиться на день раньше.

Стук перешел в методичный грохот.

— Черт бы их побрал! — проскрежетал Эдвард. Тут его взгляд остановился на мне и прояснился. — Поппи, иди ты! Скажешь, что нас дома нет, и кто бы там ни был, пусть отчаливает и приходит вовремя, как и положено гостю.

Я неуверенно оглядела остальных домочадцев: вся компания взирала на меня с одобрением. Скорее всего, потому, что никому не хотелось оказаться на моем месте. Я нехотя отодвинула стул. Все, включая Табиту, тряслись от беззвучного хохота. За исключением Эдварда, конечно.

— Мне что, так и сказать, чтоб он отчаливал? — нервно спросила я.

— Нет, — прошептал Алекс, вытирая выступившие слезы. — Просто скажи, что ты — новая кухарка, а все мы умотали играть в лото или еще куда-нибудь!

У двери я обернулась:

— Ну и чудаки же вы!

Они затряслись сильнее, а я отправилась в холл сражаться с цепями и щеколдами тяжеленной входной двери.

Человек на крыльце услышал скрежет замков и прекратил шуметь. Я оглянулась. Все Стентоны, за исключением Эдварда, притащились за мной и теперь прятались по углам.

— Я тебя вижу! — яростно прошептала я Дэйви, скрючившемуся за роялем. Он слегка подвинулся и запихнул в рот бахрому от накидки, чтобы не выдать себя хохотом.

Наконец я с трудом отворила дверь, впустив в дом ледяной ветер. За дверью стояла шикарная блондинка, длинноволосая и длинноногая, за ее спиной высилась гора чемоданов.

— Приве-ет! — протянула она, обнажив ослепительно белые зубы. — А я-то уже поду-умала, что дома никого не-ет! — Акцент у нее явно был американский.

Я разинула рот от удивления. И речи быть не могло о том, чтобы велеть ей отчалить и прийти завтра.

— Заберите мои чемоданы, а я пока заплачу этому симпатяге, спасибо, что нашла его в этом лилипутском аэропорте.

Она вытащила толстенную пачку купюр и принялась отсчитывать под взглядом ошалевшего таксиста.

— Так, а где же старички? А, конечно, вы же не в курсе, кто я. Боже, где мои манеры? — Она опять рассмеялась и протянула мне руку: — Я Клавдия, невеста Алекса, а вы?..

О нет.

Черт.

А я? Кто я? Меня заклинило. А, ну да, я — та самая девица, которую ваш жених подцепил в поезде, а потом вытаскивал из ее голого зада стекло. Которая держалась с ним за руки под столом, обжималась в погребе и даже не поленилась натереться с ног до головы увлажняющим кремом, готовясь к страстному сексу с ним. Которая четверть часа назад изливала ему душу, сетовала на одиночество и признавалась в желании срочно завести семью, похожую на его.

Я подавила в себе желание запихать блондинку обратно в такси, рухнуть на колени и умолять таксиста отвезти ее туда, где взял.

— А я Поппи… э-э… подруга… я работаю у Дэйви, — промямлила я, ненавидя красотку все сильнее.

Алекс вышел из своего укрытия за арфой. Судя по выражению его лица, сюрпризу он не особо обрадовался. Ну хоть так.

— Дорогой! — вскрикнула Клавдия и уронила мне на ногу сумку. — Я звонила тебе на мобильный, но он все время недоступен, так что я приехала сама!

— Вижу, что приехала, — холодно ответил он.

Дэйви и Джокаста также решили, что прятаться уже бесполезно. Выглядели они слегка смущенными.

— Рада тебя видеть, Клара, — сказала Джокаста. — Как дела? Ты нас удивила. Алекс, негодник, не предупредил о твоем приезде. Я была уверена, что ты вернулась в Амери…

— Привет, Клавдия. С Рождеством, — вмешался Дэйви, кинув на мать осуждающий взгляд, который, к моему удовольствию, Джокаста проигнорировала.