Если завтра случится - Анна Джолос (2023)

— Модно? — пучеглазится девчонка.

— А сама-то? — переворачиваю кепку козырьком назад и окидываю внимательным взглядом её наряд. — Сбежала из церковно-приходской школы?

— Почему это? — улыбка сползает с её симпатичного личика.

— Выглядишь как мать Тереза.

— Чего-чего?

— Как монашка.

— Я знаю, кто такая мать Тереза! И я на неё совсем не похожа! — вздёргивает подбородок вверх.

— А по-моему, очень даже похожа. Мне кажется, в молодости она была вот прямо как ты. И что за дурацкая коса? — дёргаю её за кончик.

— Рыбий хвост называется.

— Рыбий хвост? — изображаю приступ подкатывающей тошноты. — Фу. Жуть.

— И ничего не жуть! — вскочив с горячего камня, возмущается Настя.

— Жуть, да ещё какая!

— Знаешь, что? А ты… а у тебя… — опускает негодующий взгляд вниз, — кеды вон какие грязные!

— Правильно, я же в них по земле хожу, куриная твоя голова! — стучу кулаком ей по лбу.

— Из какой пещеры тебя выпустили? Нельзя дотрагиваться до чужого человека!

— Ты первая докопалась до моих джинс.

Девчонка краснеет.

— Джинсов.

— Чё?

— Не «чё», а «что». Правильно говорить «джинсов», — умничает язвительно.

— Зануда, — спрыгиваю с камня.

— А ты безграмотный.

— Душнила.

— Голодранец неотёсанный!

Так-то.

Интересно, помнит ли она это?

Наше первое знакомство не задалось, однако подружиться потом всё-таки получилось. После того, как я спас её от ротвейлера, сорвавшегося с цепи.

Ох и покусал он меня тогда… Но неважно. Куда важнее было слышать слова благодарности от белокурой принцессы, искренне восхищавшейся моей смелостью.

Герой блин.

Когда говорил Дымницкому о том, что влюблён в Неё с детства, не лгал.

Мы с Настей проводили много времени тем летом. Я учил её строить шалаш, играть в баскетбол, кататься на велике, запускать в небо воздушного змея… Помогал избавиться от хитрожопой няньки, решившей замутить с её папашей.

Много чего было, и в какой-то момент я вдруг осознал, что испытываю к девчонке нечто такое, что не могу объяснить. Нечто… совершенно особенное. То, отчего скручивает желудок и замирает сердце.

Мне нравилось смотреть на то, как переливаются в лучах солнца её пшеничные локоны.

Мне нравилось слышать её заливистый смех и мягкий голос.

Нравилось видеть удивление и восторг в широко распахнутых глазах, обрамлённых густыми ресницами.

А ещё… очень сильно хотелось взять её за руку. И поцеловать, коснувшись губами золотистой кожи.

Кто знает. Может, не реши я участвовать в авантюре брата, у нас бы вышло что-то… нормальное.

Смысл теперь гадать. Сейчас, какие бы версии произошедшего я не строил, факт остался фактом. Настя предпочла другого и так и не вышла на связь, что лишь являлось подтверждением того, что я перестал быть ей нужен.

***

Проходят дни, недели, месяцы, и постепенно я принимаю её выбор.

Смирился?

В душе точно нет.

По прежнему злюсь. На неё. На себя. На её мужа.

С теми ублюдками, которые чуть не сделали из меня инвалида, поквитаться удалось, а вот с ним нет…

Джугели дистанционно продал свой московский бизнес и обосновался на родине с женой. Возможно, мы бы с ним так никогда и не встретились, если бы в один из дней года полтора спустя не случилось это.

— Чем заняты, пацаны? Чё рожи такие напряжённые?

Обмениваемся крепким рукопожатием, после чего Паровоз заваливается в кресло напротив.

— Да вот… пытаемся выяснить, кто нас поимел: поставщик или собственный бармен, — отзываюсь я.

— А чё такое? — хмурится он.

— Цифры не сходятся, — поясняет Ян, уткнувшийся в бумажки.

— Вы думаете, наш Арсений ворует? — Илья выражает сомнение на этот счёт.

— Либо так, либо администратор твоего клуба — тупая дура, не умеющая считать. Согласно этой версии, она приняла большую партию бухла неправильно.