— Отчасти да, — признает он. — Он не выражал уверенности, что ты будешь надежным свидетелем на суде.

— Конечно, — рассуждаю я. — Потому что если думаешь членом, то мозг весь внизу. — Он вздыхает. — А что еще? — спрашиваю я. — Как насчет Кэти? Или Кайли? Или миссис Роджерс? То есть, я понимаю, что Кэти и Кайли тоже были проститутками, так что какая разница, верно? Но миссис Роджерс точно ею не была.

— Улик недостаточно, — говорит Букер, но даже он не верит в эту чушь.

— Ты... вы, блядь, издеваетесь надо мной.

Я встаю со стула и направляюсь к двери. Я покончила с этим… «приятно было познакомиться, пока».

— Ты должна проявить немного терпения, — говорит он мне. — Мы прижмем их по другим обвинениям.

— Терпение? — огрызаюсь я. — вы хотите, чтобы я была терпелива? Вам ли не знать, на что я пошла, чтобы приехать сюда. Чтобы сделать это. Вы дали мне слово и...

— Они на тебя наедут, — говорит он. — И я не смогу защитить тебя, если ты выйдешь за дверь.

— Кого это уже волнует? — кричу я. — Потому что мне, черт возьми, все равно.

— Тенли.

В его голосе звучит мольба, но это не потому, что ему нужно, чтобы я осталась. Это потому, что ему нужна информация о Сторм.

Я бы ненавидела его за это, если бы он не выглядел сейчас таким жалким, как побитая собака.

— Мы собираемся привлечь их по другим обвинениям, — говорит он, и на этот раз почти убедительно.

— Ты чертов мудак, — говорю я. — Если она тебе так нужна, просто пойди и найди ее.

— Дело не только в этом, — говорит он мне. — Знаю, ты мне не веришь, но я действительно пытаюсь помочь тебе, Скарлетт. Просто дай мне еще несколько дней. Это все, о чем я прошу. Ты не хуже меня знаешь, что если ты выйдешь за эту дверь, ты умрешь.

Я дуюсь, прохожу через комнату и опускаюсь на стул. Не потому, что я боюсь.

Просто я чертовски устала от всего этого.

— Что еще я должна сделать? — бормочу я.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Рори

— Сегодня ты не будешь участвовать, — говорит мне Кроу, пока я бью по груше уже окровавленными костяшками пальцев.

Я останавливаюсь и поворачиваюсь к нему, качая головой.

— Херли, блядь… больше некому же.

— Следи за своим языком, когда разговариваешь со мной, — рычит он. — Ты мне друг и брат, но ты должен помнить, что я еще и твой босс.

— И у тебя нет веских причин не пускать меня сегодня на ринг. За последние две недели я принес тебе кучу денег.

— Да, — соглашается Кроу. — А еще ты повредил плечо и ногу. Посмотри на себя.

Он жестом показывает на зеркало, но я его игнорирую.

— Нужно только приложить немного льда, и все будет в порядке.

— Что тебе и правда нужно, так это немного свободного времени, — говорит он. — И это не просьба, а приказ.

Я хлопнул кулаком по груше, и Кроу ретировался.

— Не хочешь ли ты вместо этого оторваться на мне?

Я оборачиваюсь и вижу того, кого можно назвать самым тупым придурком на планете.

— Решил сдохнуть? — спрашиваю я его. — Поэтому приперся сюда?

— Нет, — отвечает он. — Но у меня есть к тебе другая просьба. И я уже давно ни с кем не спарринговался.

— Это не открытый спортзал, — говорю я ему. — Отвали.

— Это насчет Скарлетт.

Я игнорирую его и иду поправлять обмотку на руках, хотя на самом деле я хочу только набить ему морду, пока он не перестанет говорить.

Парень снимает рубашку и чувствует себя как дома, выходя на ринг. На мой гребаный ринг в моем гребаном спортзале.

— Я ищу только честного боя, — говорит он. — Так чтоб все по чесноку.

Я смотрю на него, а он закатывает штанину, обнажая протез.

Опять же, у этого парня явно не хватает пары клеток мозга.

— Я знаю, что ты человек чести, — говорит он мне. — Так как насчет спарринга?

— Ты ни черта обо мне не знаешь.