Измена: ты больше не мой - Екатерина Лискина

— Я тоже не хотел, — меняю тактику, — но вот, — протягиваю ей папку, — твоего недомужа я увольняю. Никто в моей компании не смеет даже пытаться дать мне в морду. И тем более — терроризировать моих сотрудников. — Она молча забрала у меня документы.

— А это, — я протянул ей отдельный листок, — как я и обещал, прибавка к зарплате. К тому же, если будут проблемы с какими-то лекарствами для твоего сына, обращайся ко мне, помогу. — Оставил ее удивляться сумме прибавки и ушел в кабинет.

В кабинете попытался заняться делами, но Алина не шла у меня из головы. Такая хрупкая и нежная. Всегда любил совершенно другой тип женщин, пышных, плотных, чтоб было за что взяться, чтоб не страшно было сломать. Сейчас же у меня не шла из головы картинка, где мы валяемся на тахте, Алина в моих обьятиях, легкая, как пушинка, и если бы не моя бывшая ассистентка, решившая войти к нам в самый неподходящий момент, то это бы не закончилось так просто и быстро.

Вот и сейчас хочется пересесть из-за своего личного стола за переговорный, ведь оттуда так хорошо просматривается приемная и Алина. Беру лэптоп и пересаживаюсь. Стулья не такие удобные, как мое кресло, но с этой точки вся приемная как на ладони. Вот Алина собирает бумаги и ловко сортирует их по папкам, а папки по шкафам. Вот заходит женщина, кажется, из отдела кадров и уносит с собой приказы. Значит, скоро ее недомуж узнает, что из компании он уволен. Пусть скажет спасибо, что по обычному сокращению, мог бы и с волчьим билетом вылететь.

Не знаю, сколько я так просидел, любуясь своей личной помощницей, пока дверь приемной не распахнулась, ударяясь о стену.

Оу, кажется к нам пожаловал уволенный. Сейчас будет весело.

Глава двенадцатая

Алина

— Кто?! — у Станислава, моего босса, вдруг стало очень страшное лицо, когда он увидел синяки, оставленные Виталиком на моей руке чуть выше локтя. Я отшатнулась, застегнула рукава, коря себя за неосторожность. Только вот скандала мне не хватало. У меня совершенно не было сил еще и на разборки — остатки выходных я провела обустраивая комнату не только для себя, но и для того, чтоб забрать Андрюху к себе. С утра хотелось только лечь и умереть, а тут еще и Станислав увидел синяки.

— Ничего страшного, — я попыталась улыбнуться и встала так, чтобы между нами был мой стол. Все таки он очень больно дернул меня за рукав, как бы новых синяков не появилось.

— Алина! — я увидела, что у него заходили желваки на скулах, — вообще такие следы можно снимать в полиции как побои. Это сделал твой муж?

— Он не хотел, — я вижу что мой босс сдерживается уже из последних сил, папку сейчас помнет, скомкает, хоть это и довольно жесткий пластик.

— Я тоже не хотел, — он сует мне документы почти в нос резким движением, — но вот, твоего недомужа я увольняю. Никто в моей компании не смеет даже пытаться дать мне в морду. И тем более — терроризировать моих сотрудников. — Интересно, это он обо мне или о той девице-дизайнере. Я бы еще поспорила кто кого там терроризировал. Мне очень не хотелось сегодня разборок, но их, видимо, было не избежать.

Я молча забрала папку, надеясь, что это все.

— А это, — он протянул мне отдельный листок, — как я и обещал, прибавка к зарплате. К тому же, если будут проблемы с какими-то лекарствами для твоего сына, обращайся ко мне, помогу.

Не стал ждать ответа и ушел в свой кабинет, хлопнув дверью. Да и не дождался бы. Я увидела, что моя зарплата со следующего месяца удваивается и потеряла дар речи! Это же… Это же хватит не только на лекарства Андрюхе, но и квартиру снять получится, причем так, чтобы ему не пришлось менять школу. Я едва не запрыгала, как девочка, получившая долгожданный подарок, но вовремя заметила, что шеф почему-то пересел. С его обычного места ни мне не было видно, чем он занимается, ни ему меня. А вот если сесть в дальний угол длинного стола, спиной к окну, то вся приемная как на ладони.