Время любви - Деметра Фрост

А меня прошибает дрожь. И сильнейший спазм внизу живота, от которого непроизвольно жмурусь и задерживаю дыхание.

Но эти ощущения неожиданно приятные и сладкие. Волнующие. И соблазняющие.

Сам же Олег, как ни в чем не бывало, убирает руку с салфеткой, а второй продолжает держать пирожное у моего лица. Мне ничего не осталось, как продолжить его есть.

И в голову не закрался даже отголосок мысли о том, чтобы прямо и емко указать на некую фривольность такого жеста. И его недопустимую интимность.

Но я с жадностью уцепилась за это прозрачное ощущение и позволила себе съесть не только это пирожное, но и следующие два. Да-да, прямо с рук самого Олега.

Конечно, больше мужчина себе такого не позволял. И сейчас, в ресторане, тем более. Мы чинно и культурно ковыряемся в своих десертах маленькими вилочками, воспитано прикладываем к губам тонкие края изящных чашек. И привычно молчим.

Привычно и уютно.

Хмель от выпитого вина давно прошел. Но вот Олег после окончания ужина закругляться не торопиться — и заказывает еще одну порцию виски. Мне ничего не остается, как добавить в свою чашку еще чая.

Глава 15.2. Олег

Олег уже не впервые оказывается с девушкой на заднем сидении машины. Вместе. Бок о бок. И хотя между ними довольно много места — все-таки вызванное им такси не обычное, а бизнес-класса. Но очень хочется это расстояние сократить. Выпитый алкоголь сказывается.

Именно он не только делает голову тяжелой, но и обостряет все чувства, все эмоции. Делает нервы оголенными, а желания — слишком сильными.

Олег сегодня не отказал себе в удовольствии и откровенно любовался своей спутницей — такой красивой и такой невероятно соблазнительной в своем подчеркнуто простом и при этом элегантном наряде. Изящным наклоном головы, когда она увлеченно резала мясо и овощи. Мило распахивающимися губами, когда те обхватывали вилку с кусочком еды. И тонкими запястьями, выглядящими трогательно и беззащитно на фоне скатерти из мерцающей серой ткани.

Но особенно Олега привлекал изящный изгиб стройной шеи — хорошо знакомый и давно уже манящий, так как Таня обычно заплетала волосы в косу, хвост или собирала в небрежный пучок. Но сейчас эту часть женского тела подчеркивали элегантные жемчужные сережки, а еще тонкие прядки выбившихся из прически волос.

И этот изгиб буквально взывал к тому, чтобы приласкать его подушечками пальцев или даже губами. Сначала нежно и аккуратно. А потом, может быть, и погрубее — до красноречивого такого отпечатка ярко-розового цвета.

Очень заманчивая перспектива, надо сказать. И настолько соблазнительная, что даже дыхание сбивается.

Но, в конце концов, он не сопливый подросток, чтобы не справится со своими желаниями.

По крайне мере в таком людном месте, как ресторан.

Другое дело — салон автомобиля. Здесь соблазн только увеличивается и нет сдерживающего фактора в исполнении невольных свидетелей. Зато есть слабый и щекочущий обоняние запах корицы. А еще — малины. Такой… легкий. И при этом обволакивающий. Страшно притягивающий. И влекущий в пучину томного и тягучего желания.

Откинувшись на спинку и наклонив голову набок, Таня, как обычно, дремлет. Ладошки — на коленях. Небольшая грудь под тканью лифа — едва-едва вздымается. Но сама поза — расслабленная и беззащитно-трогательная — притягивает не только взгляд, но и ладони.

Как же хочется ее обнять и привлечь к себе!

Чтобы почувствовать на груди легкую тяжесть ее головы.

Тепло дыхания и стройного тела.

Шелк волос и кожи.

И запах.

Это проклятый колдовский запах!

Но Олег сдерживается. Только кривится своим мыслям и прикрывает ладонью часть лица.

Глава 16. Татьяна