Нарушенное обещание (ЛП) - Монтегю Джеймс

— На этот раз мы пришли к согласию. — Я вздохнул. — Он мой самый старый друг, и он, по сути, ясно дал понять, что считает, что нам это нужно. И я думаю… — Я замолкаю, размышляя, как многим с ней поделиться. Но, к лучшему или к худшему, теперь мы женаты. И если есть хоть какая-то вероятность того, что София станет полноценной частью моей жизни, а не чем-то, о чем мне приходится постоянно беспокоиться, я должен иметь возможность поделиться с ней некоторыми своими мыслями. — Франко вел очень привилегированную жизнь с тех пор, как мы стали друзьями, — медленно начинаю я, и София фыркает.

— Вы все привилегированные. — Она тоже откладывает свои палочки для еды, глядя на меня так, как будто у меня выросло две головы. — Ты действительно думаешь, что это не так?

— Ты думаешь, что у тебя не так? — Я парирую, свирепо глядя на нее. Черт возьми, как эта женщина так легко проникает мне под кожу? — Ради всего святого, София, ты была на свободе с тех пор, как тебе исполнилось восемнадцать. Автоматический депозит со счетов Росси поступал на твои каждый месяц как по маслу, полностью оплачивая твое обучение за каждый семестр. Никакой арендной платы, никаких коммунальных услуг, никаких счетов за продукты. Тебе никогда не приходилось жить как нормальному человеку, тебе не приходилось, пока были деньги. И теперь никогда не придется, поскольку ты моя жена.

— Я думаю, это справедливо, поскольку мой отец умер из-за него! — Зубы Софии стиснуты, когда она говорит, ее поза прямая, как шомпол. Я чувствую, как в воздухе нарастает напряжение, как это всегда бывает.

— Твой отец умер из-за себя, — говорю я категорично. — Из-за своих ошибок. Не из-за Росси. И мой отец умер из-за твоего. Из-за их дружбы. И все же я здесь, выполняю свои обещания.

На мгновение в комнате становится очень тихо. Никто из нас не двигается и не произносит ни слова.

— Мне жаль, — наконец говорит София, и я чувствую, как напряжение покидает комнату, как воздух из воздушного шарика. — Ты прав. Все еще есть вещи, которых я не знаю. И мне тоже выпала честь. Так что скажи мне, о чем ты говоришь, Лука.

Мне требуется время, чтобы собраться с мыслями. Я не ожидал, что она вот так сдастся, уступит. Это заставляет меня взглянуть на нее свежим взглядом и ненадолго задуматься, не недооценивал ли я ее. Может быть, я просто не удосужился дать ей…нам шанс, потому что я так зациклен на том, что мне никогда нечего терять.

Если возможно, только… возможно, София Ферретти сильнее, чем я думаю.

— Когда я говорю, что Франко вел привилегированную жизнь, я имею в виду, что я защищал его от многих реалий этой жизни, жизни в мафии, — объясняю я. — Я защищал его от хулиганов, которые распространяли ложь о нем, когда мы были моложе, и я просто никогда не переставал защищать его. Когда у нас была работа для Росси, когда были люди, которых нужно было заставить говорить, люди, которых нужно было убить, все эти неприятные вещи, я защищал его от худшего из этого. Я всегда выполнял самую грязную работу, потому что хотел уберечь своего друга от необходимости сражаться с демонами, которые преследуют тебя после. — Затем я делаю паузу, понимая, что сказал больше, чем хотел. Раскрыл о себе больше, чем хотел.

София абсолютно безмолвна. Ее руки упали на колени, и она наблюдает за мной своими влажными темными глазами, ее лицо такое спокойное, и я не могу понять, о чем она думает.

— Но я больше не могу так поступать. Я больше не низший босс. Я дон. Франко — мой младший босс, и если мы собираемся продолжить это наследие, если мы собираемся отбросить братву и сохранить эту территорию в безопасности, мне нужно, чтобы он активизировался и сделал то, что я когда-то делал для семьи Росси.

— И ты думаешь, что предоставив ему в последний уик-энд свободу делать то, что ему нравится, он сможет сделать это, когда ты вернешься домой?