Жена самурая - Виктория Богачева

Солдаты — она не знала их имен — следовали за ней неотступно, выполняя приказ Кенджи-самы. Она поднялась по ступеням на крыльцо и толкнула дверь в дом, не замедлившись ни на секунду.

Внутри было тихо, гораздо тише, нежели снаружи. Лишь откуда-то из глубины до нее донеся приглушенный плач, больше похожий на чьи-то завывания.

«Хеби».

В комнате, где когда-то отец продал ее клану Минамото, она увидела Кенджи-саму и Ичиро-сана.

— Наоми. Хорошо, что ты присоединишься к нам, — старший Минамото даже не взглянул на нее, а вот Токугава смотрел, не отрываясь. На его шее заходил кадык, и Наоми поняла, что он питает к ней не много теплых чувств.

А ее именем будут пугать детей, рассказывая страшные легенды? Девушка, которая велела казнить родного отца.

— Я рассказываю Ичиро-сану, что ждет клан Токугава в будущем, — вновь заговорил Кенджи-сама, когда она села подле него и взяла в руки пиалу с чаем.

— У меня родится сын, — прямо произнесла Наоми и встретилась взглядом с Ичиро-саном.

Он был уже седым, морщинистым стариком, повидавшим немало зим.

«Он наблюдал за тем, как мой отец втаптывает имя клана в грязь, — вдруг подумала Наоми. — Может быть, он застал еще те времена, когда имя Токугава что-то значило?»

— Он унаследует за мной клан Токугава, — продолжила она, стараясь не замечать взгляда Кенджи-самы, который явно ее осуждал.

Наоми было отчего-то безумно легко сейчас. Возможно потому, что она не верила в происходящее? Ей все казалось, что вот-вот она проснется в спальне в поместье Минамото, и все случившееся обернется для нее лишь дурным сном. Потому она и поступала без оглядки на последствия, и почти не задумывалась, как отзовется ее поведение в будущем.

— Мой отец был клятвопреступником. Но он опозорил наш клан еще сильнее, когда согласился отдать меня в клан Минамото наложницей в обмен на прощение долгов, — она медленно проговаривала каждое слово, вбивая, впечатывая их в окружавшую тишину, и ее голос не дрожал. — Я сделала то, что должно.

Ичиро-сан поднял брови в немом осуждении и качнул головой. Почувствовав его недовольство, Наоми вскинула подбородок.

— Мне нравилась твоя мать.

Старик сумел ее поразить. Она ведь ожидала совсем другого — ругательств и проклятий, презрения и злости.

— Ты совсем на нее не похожа, — добавил он и поджал губы.

«Она была кроткой и послушной, и сносила дурное обращение Такао, — Наоми нервно повела плечами. — Я и впрямь на нее не похожа».

Она вдруг вспомнила, что во время их с Такеши поединка на тренировочной поляне собрались также и представители младшей ветви клана. Интересно, был ли там Ичиро-сан? Помнит ли, как она сражалась?..

— Как уже было сказано, мой внук унаследует клан Токугава, — спокойно заговорил Кенджи-сама, увидев, что напоминание о матери вывело Наоми из шаткого душевного равновесия. — Вы или подчинитесь, или умрете.

— И что же тогда он унаследует? Мертвецов? — Ичиро-сан желчно хмыкнул.

— Вы думаете, каждый из Токугава выберет смерть? — ровным голосом уточнил Кенджи-сама.

Наоми знала, что осталось между ними непроизнесенным — впервые им на руку была трусость клана Токугава.

Старик бросил короткий, колкий взгляд на Минамото и смолчал. Ответ был очевиден им всем, и не было нужды произносить его вслух.

— Этот вопрос не был бы задан еще какую-то сотню лет назад, — негромко произнесла Наоми, смотря старику в глаза. — Никто бы не усомнился в неустрашимости нашего клана. Вы еще должны помнить, каким был клан до моего отца.

— Я помню, — слова дались ему нелегко. Он вернул Наоми задумчивый, пристальный взгляд и нахмурился.

— Те времена еще не потеряны безвозвратно. О клане Токугава еще будут говорить без презрения.