Ты сильная - Татьяна Киселева

Утром она позвонила подруге, чтобы пожаловаться на мужа, и рассказала о своей проблеме. Дарья пообещала помочь, и вот теперь Катя ехала с братом Дашки в Верхнюю Пышму. Тихо играла в салоне музыка, Виктор сосредоточенно вёл машину, и Кате ничто не мешало думать. Она понимала, что поступает неправильно, не давая Женьке оправдаться. Ведь должно́ же быть какое-то логическое объяснение его вчерашнему поведению. Ну не мог он просто так вначале позвонить ей, а потом ни с того, ни с сего обниматься с соседкой. Или всё же мог? Ну тогда, она точно не знает человека, с которым прожила десять лет. Но какой бы ни была причина, женщину мучила ревность и что скрывать обида. Женька ведь даже не объяснил, не позвонил ей, а она ждала. А то, что позвонил утром и пытался поговорить днём…

Как говорится, дорога ложка к обеду. Кто не успел, тот опоздал. Она имеет право обижаться, пусть побудет немного в её шкуре. Пусть теперь он помучается, как мучится она.

Катя признавала, что скучала по мужу, по его объятиям, в которых чувствовала себя защищённой от всего мира, скучала по его поцелуям, что кружили ей голову, покрепче вина́. И где-то в глубине души надеялась и верила, что он скучает тоже. И да она поверила, что у него с этой Иркой ничего не было, но тем больнее было видеть вчера, как он её обнимал.

И хотя она и старательно отгоняла от себя эту мысль. Но что уж себя-то обманывать, себе-то, наверное, можно признаться, что она надеялась завершить вчерашний ужин в постели.

Катя провела ладонью по вспыхнувшим щекам. Господи, ну о чём она только думает. М-да недаром, наверное, говорят, у кого что болит… Похоже, гормоны расшалились.

Катя повернула голову к Виктору и спросила, — Вить, как ты думаешь, во сколько мы на месте будем? Не слишком поздно?

Виктор мельком глянул на Катю и ответил, — Нам примерно три часа ехать, плюс-минус. Часов в семь — восемь на месте будем. Ещё светло будет, не переживай, нормально всё осмотрим.

— Хорошо, — задумчиво проговорила женщина и снова замолчала. Теперь её мысли крутились вокруг переезда. Нужно будет уволиться, забрать документы детей из школы, нанять машину. Столько всего надо успеть, сделать…

Ольга Петровна встретила их у калитки. Они поздоровались и вначале пошли осматривать сад, баню и надворные постройки.

— Вот смотри Катенька, в этой теплице у меня огурчики посажены, а здесь помидорчики и перцы.

Яблоньки три штуки, груша, слива, там у забора вишня и смородинка.

— Красиво у вас, а вот эта калиточка?

— А это чтобы круго́м не обходить. В лес я хожу. Лесок у нас здесь хороший. Груздочки, сыроежки, белые попадаются.

— Вот наша банька, мой Митя, царство ему небесное, прошлым летом достроил её, а помыться, так и не успел, — Ольга Петровна шмыгнула носом и вытерла набежавшие слезинки. Банька была хороша, ничуть не хуже, чем построили они с Евгением. Комната для отдыха даже немного побольше будет.

— Ну, идёмте в дом, — пригласила их хозяйка, — Посмотрим всё, да чаю попьём. Я пирог испекла. Гости-то у меня теперь редко бывают. Так что я вам рада-радёшенька.

Катя осталась всем довольна. Дом Ольги Петровны ей понравился и за чаем они с Ольгой Петровной обо всём договорились. Пожилая женщина оставляла в доме практически всю мебель, забирая с собой только секретер, который своими руками сделал её муж.

— Я пишу немного. Привыкла уже работать за ним, да и память о Митеньке моём, — Ольга Петровна ласково провела рукой по столу.

Катя с Виктором остались ночевать у гостеприимной хозяйки с тем, чтобы утром ехать оформлять документы. Женщине было неудобно задерживать его, и она об этом сказала.

— Виктор, может, ты утром домой поедешь. Вдруг у нас быстро не получится. У тебя же и свои дела есть.

— Кать не бери в голову. У меня всё равно отпуск, пока вы документы подписывать будете, я в Екатеринбург смотаюсь, запчасти посмотрю.