Люби меня - Анна Брукс

Мне очень неприятно думать, что она думает о ком-то другом. Что я второй. Но я должен дать ей шанс доказать мне, что она готова попробовать. Потому что, с другой стороны, мне нужно перебороть собственные инстинкты, чтобы оставаться беспристрастным.

Девушка придвигается ко мне, и я открываю ей свои объятия, когда она прижимается ко мне. Мы некоторое время смотрим телевизор, а потом Рейн засыпает. Когда она засыпает, я осторожно вытаскиваю руку из-под неё и накрываю одеялом, прежде чем закрыть за собой дверь и уйти.

В ночном воздухе повисла тишина, вполне соответствующая надвигающемуся снегопаду. Мой грузовик быстро прогревается, когда я спускаюсь в долину. Гетто. Отстойная часть города. По ту сторону рельсов. Как бы вы её ни называли — даже если это унизительно, это правда. Эта часть города — выгребная яма преступности и наркотиков; иногда я удивляюсь, как вообще выжил здесь. Я объезжаю квартал дома моего детства, прежде чем остановиться и припарковаться через дорогу от него.

На углу несколько маленьких детей — слишком маленьких, чтобы гулять так поздно. Примерно, как я в этом возрасте. На противоположном углу дом, который сгорел, когда взорвалась их метамфетаминовая лаборатория, когда мне было двенадцать. Никто никогда его не ремонтировал, и он оставался пустым уже более десяти лет. Иногда я прятался там, когда был маленьким; даже если запах был ужасным, там было безопаснее, чем находиться дома.

Я снова обращаю своё внимание на то место, которое должно было стать моим домом. Половина кирпичей вываливается, а лужайка, что раньше была перед домом, сейчас просто заросла бурьяном. Только в одной комнате горит свет, а окно закрывает простыня с дырками.

Тень женщины скользит по окну, и я сажусь прямее. Я уже много лет не видел свою мать. Когда в восемнадцать лет меня выпустили из колонии, она выперла меня из дома ни с чем. В буквальном смысле ни с чем, кроме одежды, что была на мне. У меня не было ни денег, ни крова, ни еды.

В конце концов я отправился на юг с Брэдом — он буквально спасал мне жизнь — я работал на стройке у его дяди, прежде чем взялся за новое дело и начал татуировать. Если мне суждено прожить свою жизнь, если мне посчастливилось пережить то, что я пережил, то уж точно не с молотком и гвоздями. Я собирался сделать это, преследуя свою единственную страсть.

Так после более чем десятилетнего отсутствия я появился на её крыльце, когда впервые вернулся в Плезант-Валли. Маленький мальчик во мне хотел, чтобы мама любила меня. Я хотел, чтобы она простила меня. Но когда она посмотрела в окно и увидела меня, её глаза были такими же пустыми и бездушными, как и у меня в детстве. Я не удивился, когда она просто развернулась и ушла.

Вся моя жизнь была испорчена из-за неё и её выбора. Я держал обиду и смущение, что моя собственная мать ненавидит меня. Что она просто впустила какого-то долбаного наркомана с улицы в наш дом и уделила ему своё внимание, пока я, как в прямом, так и в переносном смысле, умирал от голода. Хорошая новость в том, что я никому не дал шанса кинуть меня снова. Однако беда в том, что я запрятал себя в такой долбаный ящик одиночества, что иногда у меня в самом деле болит грудь.

На хрен. С меня хватит. Она мне не нужна. Она не хочет меня, и я устал тратить свою жизнь на погоню за тем, что никогда не случится с женщиной, родившей меня. С этого момента она мертва для меня, точно так же, как я был мёртв для неё с той самой минуты, как появился на свет.

Я знаю, чего хочу, и я хочу Рейн. С ней это уже не вопрос игры в погоню. Это дело моего проклятого сердца.

Глава 11

Рейн