Стойкий - Анна Брукс

Я не могу удержаться от смеха, хотя и злюсь из-за этой ситуации с завтраком.

— Не смеши меня.

— Но ты ещё красивее, когда смеёшься.

— Эрик, — я поворачиваюсь к нему. — Мне не нужно, чтобы ты заботился обо мне.

— Но ты этого хочешь.

Правду трудно проглотить, но мне удаётся покачать головой.

— Нет. Это не так.

— Ну, мне всё равно. Когда ты в последний раз ела что-нибудь нормальное?

— Какое это имеет значение?

Он вздыхает.

— Я не пытаюсь указывать тебе, что делать. Я просто забочусь о тебе, хорошо? То, что я приглашаю тебя на завтрак, — это конец света.

Он прав, но, если я сдамся, он подумает, что я сделаю всё, что он скажет. И я пообещала… пообещала себе, что никогда больше не позволю парню указывать мне, что делать. Мной всегда помыкали и обращались как с несмышлёным ребёнком. Я контролировала только одну вещь, я берегла только одну вещь всю свою взрослую жизнь, и я просто отдала всё это ему прошлой ночью. Я, кажется, отдала своё чёртово сердце.

Но по правде я действительно голодна. Кроме того, после нашей одноразовой ночи, мы вряд ли проведём ещё одно такое совместное утро. Это просто часть обязательного плана — секс, потом завтрак, и разбежались в разные стороны.

— Если у тебя нет денег на продукты, я с радостью поведу тебя вечером по магазинам.

И вот так исчезает моя гордость. И мои чувства. Без лишних слов я расстёгиваю пряжку ремня и протискиваюсь мимо него, топая в кафе. Как он смеет? Как он смеет думать, что я не могу позволить себе еду? Я могу себе это позволить. Я могу купить еду, если захочу. Я куплю его чёртов завтрак, просто чтобы доказать это.

— Полли, подожди, — зовёт он меня сзади, и я резко оборачиваюсь.

— Что? Хочешь оскорбить меня ещё больше? Продолжай, Эрик. Что ещё? Мои сиськи недостаточно большие? Моя квартира слишком мала? Моя одежда не той марки?

В его защиту скажу, что он выглядит удивлённым.

— Я не хотел тебя оскорбить. Ты правда так думаешь?

Я скрещиваю руки на груди, а затем подбрасываю их в воздух, не зная, что я чувствую.

— Неважно. — Когда я подхожу к двери, я толкаю её и иду прямо к кабинке, не дожидаясь, пока хозяйка кафе усадит меня. Эрик заходит за мной и садится рядом, наклоняясь ближе и загоняя меня в угол.

— Я бы никогда не причинил тебе боль и не оскорбил тебя, так что я не знаю, какого чёрта ты пытаешься выкинуть…

— Я ничего не выкидываю. Это ты намекаешь на то, что я настолько жалкая и нищая, что даже не могу позволить себе купить еду. Я могу себе это позволить. Я сама могу купить себе чёртову еду. Только потому, что ты, — я указываю на него, — занимался со мной сексом, не значит, что я должна позволять тебе командовать мной и обращаться, как с какой-то грёбаной шлюхой. — Когда слова слетают с моих губ, я позволяю отчаянию, стоящему за ними, тоже выскользнуть. И точно так же, как я и предполагала, он узнает это… Унижение. Стыд. Каким-то образом его глаза смягчаются, в то время как челюсть твердеет.

Прежде чем он успевает пробормотать хоть слово, я толкаю его и пытаюсь выйти из кабинки. Мои лёгкие сжимаются, а зрение затуманивается.

— Двигайся. Мне нужно убираться отсюда. — Я снова толкаю его, но он не двигается с места, так что мне каким-то образом удаётся протиснуться между ним и кабинкой. Не пытаясь устраивать слишком шумную сцену, я выхожу из кафе и иду к машине Эрика.

Однако он прямо за мной, и я знаю, что если я сяду с ним в эту машину, он потребует чего-то, чего я не хочу давать. Поэтому я бегу.

Глава 7

Эрик

— Чёрт, — бормочу я себе под нос, когда бросаюсь догонять её. Она быстра, надо отдать ей должное, но я быстрее. К тому времени, как я добираюсь до Полли, мы уже прошли половину квартала. Я обхватываю её обеими руками и поднимаю с земли. Ноги девушки продолжают брыкаться, и она ударяет меня в голени. — Остановись.