Стойкий - Анна Брукс

Я вышел со двора, чтобы пойти к ней. Чтобы быть с ней. Мне нужно было сказать ей, что это дерьмо с разлукой чертовски глупо. У нас могут быть свои проблемы, и нам, возможно, придётся бороться, чтобы преодолеть все препятствия на нашем пути, но как только мы избавимся от всего этого, поймём, что это того стоит.

Когда я подъехал и за мгновение до того, как добрался до неё, я увидел красный цвет. Не от гнева… Я имею в виду, чёрт возьми, да, я был зол. Я был в ярости, в ярости. Но красное, что я видел, было кровью. Запах меди ударил мне в нос, когда я подбежал к ней; страх увидеть её тело в луже крови, как мою маму, почти заставил меня подлететь к ней, потому что я не знал, насколько это будет плохо.

Я мог бы поймать этого парня. Я знаю это. И тогда я бы убил его. Думаю, сначала я бы сломал ему несколько рёбер. Потом его нос. Я бы раздавил ему яйца, прежде чем наступить ему на горло и смотреть, как из него вытекает жизнь. Ему придётся заплатить за то, что он прикоснулся к ней. Я не мог просто свернуть ему шею. Нет, это было бы слишком просто.

Но убедиться, что с Полли всё в порядке, было важнее, чем гоняться за его задницей. Я подвёл её сегодня вечером. Я должен был быть там. Я знал, я чертовски хорошо знал, что ей небезопасно быть там одной, но всё же, потому что я маленькая сучка, я позволил ей уйти.

Медсестра толкает дверь и вкатывает каталку с Полли в палату. Я жду, пока её установят у стены, затем подхожу к Полли. Её глаза слегка приоткрываются, и она улыбается, когда видит меня, но потом они снова закрываются.

— Мы вернёмся с результатами, как только они будут у нас, — говорит мне медсестра, снова подключая Полли к аппаратам.

— Как долго?

— Надеюсь, в течение часа. У неё сотрясение мозга, но она в сознании, так что может немного отдохнуть. Я скоро вернусь и проверю, как она. — Остановившись в дверях, женщина говорит через плечо: — Позвоните нам, если вам что-нибудь понадобится; или мы сами вернёмся с результатами.

Я жду несколько минут, прежде чем это становится слишком, и мне приходится прикоснуться к ней. Кровать скрипит, когда я сажусь на край, но Полли не шевелится. Я беру её руку в свою и провожу по её нежной коже, и мгновенное спокойствие проходит через меня от едва заметного прикосновения.

— Мне так жаль, детка. Я не должен был отпускать тебя.

Она выглядит такой умиротворённой, и я не хочу её будить, поэтому я закрываю рот и просто наблюдаю за ней. Плюс, я чувствую себя идиотом, разговаривая с ней, пока она находится в беспамятстве. Моя шея расслабляется, когда голова падает вперёд. Не выпуская её руки, я выставляю ногу и придвигаю стул ближе к себе. Как только я пересаживаюсь на стул, я кладу голову рядом с ней.

Шёпот будит меня, и прежде чем я осознаю, что проснулся, я слышу её голос.

— Тсс. Он спит.

— Ваши результаты анализов готовы, и я рад сообщить, что у вас нет других повреждений, кроме сотрясения мозга и сломанного ребра, — низкий голос доктора слышен мне громко и отчётливо. — Я хочу подержать вас ещё немного, просто на всякий случай.

— Как долго?

— Только до утра. Отдохните немного. Медсёстры будут часто заходить к вам сегодня вечером, и я также приду проверить вас, когда буду делать обход утром, хорошо?

— Да. Спасибо.

Я собираюсь поднять голову, когда раздаётся другой голос.

— Привет. Рада видеть, что ты проснулась. — Это та медсестра, что была здесь раньше. — Мне просто нужно получить некоторые жизненно важные показатели. Как себя чувствуешь? Что-то болит?

— Всё в порядке.

— Ты уверена? Ты выглядишь бледной.

— Я в порядке, — упрямится Полли. — Простите. Я просто не хочу больше никаких лекарств и наркотиков.

— Ладно. Я поняла тебя. — Что-то шуршит, и я узнаю пустой воздух, выпускаемый из манжеты для измерения кровяного давления.

— Вы можете принести ему одеяло? — спрашивает Полли.

— Конечно. Он твой парень?