Стойкий - Анна Брукс

— Половину времени, когда я смотрела в зеркало, я даже не знала, кто смотрит на меня в ответ. Но это было так, понимаешь? Когда ты один и у тебя никого нет, ты просто как бы привыкаешь к одиночеству и растерянности. Я не хотела, чтобы в моей жизни когда-либо был другой мужчина, потому что мой послужной список до сих пор был отстойным. Действительно трудно кому-то доверять, когда тебя использовали так, как меня. Но когда я впервые столкнулась с тобой возле клуба, хотя это было всего несколько секунд, я никогда в жизни не чувствовала себя в большей безопасности. Никогда, Эрик. Неважно, с кем я была, неважно, где я жила, неважно, — я никогда не чувствовала себя в большей безопасности, чем с тобой.

— Это хорошо, детка, но я подвёл тебя прошлой ночью. Тебе больно из-за меня.

— Нет, это не причинило мне вреда.

Он сглатывает, а затем прочищает горло.

— Что произошло?

— Я собиралась лечь спать после того, как поужинала. Ты был в своей комнате и не выходил оттуда, так что я подумала, что ты злишься на меня или что-то в этом роде. Твой душ работал, а потом я услышала, как разбилось стекло. Я зашла в твою ванную, а ты был… Вода была такой холодной, и я пыталась вытащить тебя из ванны, когда случайно порезалась. В этом нет ничего особенного. — Я взмахиваю рукой в воздухе.

— Для меня это очень важно. Я должен быть тем, кто присматривает за тобой

— Почему?

— Потому что это моя работа.

— Я не твоя ответственность, Эрик.

Его брови сходятся вместе, и прежде чем он успевает произнести речь, которая заставит меня потерять смелость сказать это, я выпаливаю:

— Моя рука не болела. Было больно видеть тебя в таком сильном эмоциональном расстройстве и не знать почему, не знать, как помочь. Не имея ни малейшего представления о том, через что ты прошёл, чтобы понять, что стало триггером к этому (прим. Триггер — дословно переводится как «спусковой крючок»). Это было больно. — Я делаю паузу, готовя своё сердце к тому, чтобы произнести эти слова вслух. — Но что было больнее всего, так это то, что ты назвал меня именем другой женщины, находясь внутри меня.

Его рот полностью открывается, и прежде чем он успевает что-то сказать, я поднимаю руку.

— Я не знаю точно, что происходит между нами, но это никогда не сработает, если мы не будем знать всё, что нужно знать друг о друге. Да, я совершала ошибки в своём прошлом, и я определённо была глупа в выборе, который мне приходилось делать, но единственное, чем я гордилась, — это тем, что охраняла своё сердце. Это было выживание, а не любовь. Может быть, это потому, что я не знаю, как любить, или, может быть, это потому, что я не нашла никого, кто был бы мне достаточно дорог, чтобы любить. Но когда ты произнёс её имя, я поняла, что влюбилась в тебя, потому что мне было так больно знать, что ты думаешь о ком-то другом. Я просто… Если ты не можешь отдать мне всего себя, если ты не можешь открыться и впустить меня, тогда мы должны покончить с этим. Потому что я могу быть сильной… но ты заставляешь меня чувствовать себя беззащитной. — Я сглатываю и смаргиваю слёзы, которые наполняют мои глаза.

Я слишком долго и упорно боролась, чтобы потерять достигнутый прогресс из-за мужчины; неважно, как сильно я ничего так не хочу, как цепляться за него, как за вторую кожу.

— Я не сужу тебя, основываясь на том, что произошло вчера, потому что, видит Бог, я сама далека от совершенства. Я знаю, каково это — получить такой кайф; в моём случае я не осознавала, что происходит, но всё же я это понимаю. Я понимаю это. Но, как я уже говорила раньше, мы, вероятно, не подходим друг другу, и, если ты не хочешь открыться мне, как я только что, тогда мне нужно уйти. Я так упорно боролась за то, чтобы стать независимой, и я не могу потерять это из-за парня, который собирается раздавить меня после всего.

— Полли. — Он проводит большим пальцем по моим губам.