Руки почти не слушались. Голова, казалось, налита свинцом. Подниматься в кровати было сложно, тут же возникла странная дрожь и заболела рука в области сгиба — на коже был отчетливо виден след от катетера. Ноги коснулись холодного пола, сознание постепенно приходило в норму, и я смогла оглядеться, соображая, где нахожусь и что произошло.

— Какой яркий свет… — собственный голос звучал низко. Горло пересохло и тут же захотелось пить. Солнце пробивалось сквозь щель между светлыми портьерами, падало на кровать, задевало входную дверь и немного касалось моей руки.

Вся комната была заполнена книгами. Множество полок, отдельный стеллаж — все пестрило названиями на иностранном языке, попадались несколько томиков русской классики и лишь пара книг о бизнесе, связанном со строительными кампаниями.

На компьютерном столе стояли стопки старых тетрадей, исписанных аккуратным почерком. Термины оказались совершенно незнакомы, формулы — тем более. Множество учебной литературы, научных журналов… И лишь несколько детских книг, аккуратно убранных в дальний ящик — энциклопедии, объясняющие простым языком устройство вселенной.

Все выглядело строгим, и никак не ассоциировалось с огромной мягкой кроватью, застеленной свежими простынями, на которой было раскидано множество разноцветных подушек. В углу стояла коробка с детскими игрушками, еле заметной была дорогая детская стенка… Словно в этой комнате на протяжении многих лет жил один и тот же человек, не желающий менять в ней что-либо…

Внезапно я услышала Анин голос. Мгновенно прозрев, я тут же вышла из комнаты и резко повернула в сторону источника звука…

— Даси! Таси!

— Не Даси, а Дарси! Анечка — это мистер Дарси, — я узнаю этот голос, кажется, он принадлежит той самой женщине, что я уже встречала в этом доме, — а это Элизабет. Э-ли-за-бет!

— Лися! — Пролепетала Аня и тут же рассмеялась.

— Ну, почти. Так тоже можно.

Они обе сидели на полу, на мягком пушистом ковре. Со стороны эта сцена напоминала иностранные фильмы, где герои часто устраивают пижамные вечеринки. Вот так и сейчас — домашняя свободная одежда, слегка растрепанный вид, огромный плед на полу, поднос с вкусностями и ароматным чаем и… Мой любимый фильм…

— Гордость и предубеждение, — прошептала я, привлекая к себе внимание. Аня тут же подскочила на ноги и, снося на ходу детские игрушки, кинулась меня обнимать.

— Да, вы правы. Именно этот фильм. Как вы себя чувствуете?

— Не понимаю, но кажется, лучше, чем несколько дней назад. Простите, но я не знаю, кто вы…

— Я Ольга Андреевна. Можно просто Ольга. Присаживайтесь — у нас тут уютно.

Женщина улыбнулась, наблюдая за тем, как Аня повисла у меня на руках. Я настолько соскучилась по доченьке, что не могла отпустить ее. Постоянно целовала в щеки и в нос, обнимала как можно крепче и с диким удовольствием вдыхала ее родной аромат. Дочка смеялась, убегала от меня, стараясь уговорить поиграть с ней в догонялки, но вместо этого я почти без сил села на пол рядом с женщиной, принимая дочку в объятья.

— Это же новый фильм, — заметила я, наблюдая финальную сцену, — а вы смотрели эту историю, экранизированную в 1995 году? Там мистера Дарси играет Колин Ферт…

— Боже, как он смотрит на Элизабет… — Ольга мгновенно расплылась в потрясающей улыбке, вспоминая один из любимейших моментов сериала… — вам нравится этот фильм?

— Вы что! Как может не нравиться мистер Дарси? Это же пример идеального мужчины. Я готова смотреть этот сериал снова и снова всякий раз, как ощущаю приступ недостатка романтики.

— Как же я вас понимаю! Именно эта экранизация наиболее подробна. Они практически цитируют роман!

— Это несомненный плюс! — Я чуть ли не хрюкнула от восторга, когда Ольга включила именно ту версию фильма, о которой мы заговорили, — Боже, наконец, я могу обсудить это хоть с кем-то! Все мои знакомые почему-то не могут досмотреть даже первую серию…