Рождество с тобой - Клаудия Бургоа, Грэм Клэр

Я стягиваю сапоги, стремясь попасть внутрь.

В доме прохладно из-за того, что он был закрыт на зиму, но в гостиной пылает огонь в камине. В фойе разбросан багаж, в том числе чемодан феи и кожаная сумка, которая, уверена, принадлежит Колину. Перри не позволила ему покинуть их дом без вещей.

Есть еще два рюкзака, которые, похоже, пережили свои лучшие времена. Разум подсказывает мне, они принадлежат Колту и Моргану, но мое внимание привлекают одинаковые чемоданы — серебристый и черный. Эти чемоданы мы точно не получали в аэропорту.

— Тетя Элиза! Тетя Кларисса! — Перри врывается в гостиную, где две несомненно брэдфордские женщины распутывают рождественские гирлянды.

Они бросают их и обнимают Перри так, словно не виделись много лет. Наверное, так оно и есть.

— Белка!

Перри болтается в воздухе, визжа от восторга.

Мой взгляд падает на Колина, который с нежностью наблюдает за этой сценой. Его благодарность своей семье почти осязаема.

Он переводит взгляд на меня. Выражение в нем становится каким-то нечитаемым, но я не могу отвести взгляд.

Он приближается ко мне, и мое сердце бьется в такт его шагам.

— Добро пожаловать в хаос. — Он проводит большим пальцем по моей щеке.

Я ненадолго закрываю глаза, смакуя каждую миллисекунду его прикосновения. Ощущение сильное. Даже сильнее, чем должно быть, ведь мы практически незнакомы.

Но мне кажется, что знаю его всю жизнь. Как будто бывала в этой гостиной каждый праздник, чтобы украсить ее. И я совершенно не понимаю этого ощущения. Это бессмысленно.

— Я бы не хотела быть где-то еще. — Правда вырвалась сама собой, но я брать свои слова обратно не хочу.

Его глаза вспыхивают, когда он переходит к моему рту. Сейчас совершенно неподходящее время для того, чтобы умолять его поцеловать меня, но я все равно открываю рот, чтобы сделать это.

— Я нашла первое украшение, — говорит Перри, дергая меня за руку.

Заклятие должно было спасть. Но ничего не вышло.

Я чувствую Колина повсюду, и его дочь — часть этого. Моменты, которые мы провели вместе… особенные. Я даже не заметила, как они тронули мое сердце.

Он прочистил горло.

— Сначала нам нужно разобраться с гирляндами, Кексик.

Все смотрят на нас. Его ладонь все еще лежит на моей щеке. Когда он понимает это, его лицо приобретает тот восхитительный оттенок красного, который я обожаю, и он быстро опускает ее.

— Я знаю, папочка. Но теперь нам не придется искать его, — резонно говорит она.

— Как думаете, вы двое сможете перестать строить влюбленные глазки, чтобы распутать несколько гирлянд? — спрашивает одна из сестер с озорной ухмылкой. — Я Кларисса. — Она показывает на другую женщину. — Это Элиза. А ты — единорог.

Я уверена, что мое лицо тоже покраснело, учитывая, что оно явно горит.

— Я тоже хочу строить «влюбленные глазки». — Перри сводит свои глаза к носу, а затем раскрывает их как можно шире.

Я смеюсь и копирую ее.

— Ты не будешь строить глазки, пока не вырастишь, — говорит Колин.

— Мы сделаем это прямо сейчас. — Его дочь снова сводит глаза, чтобы подчеркнуть это.

Скоро мы все будем это делать. Милое хихиканье Перри наполняет гостиную. Я могла бы пропустить это, но я здесь, и мне нравится каждый момент.

Миссис Брэдфорд ставит рождественскую пластинку — да, настоящую старомодную пластинку — и Бинг Кросби поет нам серенаду, пока мы наряжаем елку.

— Пора. — Перри протягивает керамическое украшение в форме звезды, на котором нарисованы Брэдфорды и имена каждого из них. Как бы тесно здесь ни было, когда-нибудь найдется место и для других имен.

— Ты должна это сделать, — шепчу я. Я посторонний человек. Это особенный момент. Его разделяют только члены семьи.

Она улыбается и одевает ленточку на мой палец.

— Я хочу, чтобы ты это сделала.