Ретроградный меркурий - Янка Рам

Проходит мимо меня. Бросая взгляд на стоянку, слепо смотрит.

Машину свою по привычке ищет?

Вздрогнув, поворачивается к воротам. Вырубив музыку, опускаю вниз стекло, чтобы окликнуть ее. И одновременно набираю.

Только не успеваю. Между нами встаёт черный лексус премиум класса. Тонированный темнее, чем положено.

— Диляра… Садись. Подброшу.

Голос того майора. Скрипучий и надменный.

— Спасибо, товарищ майор. Но я…

— Как хочешь, — не дослушав.

Плавно трогается с места, отъезжая к воротам.

Мы встречаемся взглядами. Я слышу, как звонит ее телефон. Скидываю вызов. Поднимаю стекло.

Молча садится ко мне в машину.

Тишина звенит от напряжения между нами.

Смотрю на ее профиль.

Решительно разворачивается ко мне.

От ее взгляда ловлю спазм в груди. И мне кажется, мы сейчас полетим в пропасть. Она скажет, что…

— Вань… — неожиданно мягко.

Сжав моё лицо ладонями, подаётся вперёд и прижимается губами к скуле.

В порыве, сметаю все вокруг, обхватывая ее за талию и впечатывая в себя. Куда-то летит мой стакан из под кофе, ее сумка, телефоны…

Чувственные губы гладят моё лицо. Очень нежно. Так это все проникновенно, что даже больно.

Мы целуемся, едва касаясь губами, с трепетом и закрыв глаза, как подростки. Хотя, нет… Подростки так не умеют. Я не знаю, откуда вообще берется этот трепет…

Нас обрывает стук в окно.

Вздрогнув, застываем и шокированно смотрим друг другу в глаза.

Бля… Мы же вообще у управления, под камерами безопасников.

— Зольниковы! — повторяется стук.

Дядька!

Опускаю стекло.

— Вы чо?! — шипит на нас, вытаскивая изо рта сигарету. — Нашли место! Негде вам что ли?..

— Ой…

Щеки сводит от попытки не лыбиться.

— Извините, товарищ полковник.

— Марш отсюда…

Глава 9 — Рабство

Вызов от полковника Зольникова. Крыша наша и главный карательный орган. По совместительству муж сестры, моей близняшки.

— Зольникова, — отвечаю официально.

Потому что звонит он мне на рабочий номер.

— Зольникова… — недовольно. — Какого лешего?.. Крышу решила сменить?

— Извини, Виктор. Я…

Дура.

— Дура… Я там власти не имею.

А где ты власть имеешь, ты меня настрого брать запретил!

— Без меня решила плыть?

— Ну вот так вышло, — тру висок.

Виктор никогда не нежничает. Режет жёстко. Но всегда по делу.

— Тонуть будешь, Ивана мне не смей топить! — рассерженно.

Скидывает вызов.

Дура… Дура! Дура.

Дура, что из под крыши высунулась. Это бесспорно. Но с другой стороны, может и повезло. Кто знает, в чьих руках бы сейчас эти дела наших девочек вторую жизнь обрели.

С дерьмовым предчувствием, долистываю до конца дело Муратова. Это дело бывшего хозяина Насти… Жены Сергея, старшего брата Ивана.

Этот экшен я хорошо помню. Я в нем участвовала. Хотя в деле лично не фигурирую.

Анастасия Барковская… ныне — Зольникова. Ой, смертей-то сколько на бедную Настю нашу навешали. Как черная вдова в деле числится.

Настя тоже несколько лет была пленницей.

Маньяки долбанные, шлюх им мало! Девочек хороших подавай.

И Настин, и Варин маньяки, с повреждённым мозгом, отдыхают от жизни в одном и том же специализированном заведении. Оба мудака чудом выжили.

— Ознакомилась? — заходит Мансуров.

— Ознакомилась… А Вы, товарищ майор, наверное, третье дело принесли? — сжимаю зубы.

Третье дело — это сестры моей Эвы. Она тоже хорошая девочка. И на нее тоже упырь нашелся!

А я вот — девочка плохая… Упырям невкусная.

— Ты наивно полагаешь, что их всего три? — сухо улыбается Алишер.

— В чем цель?