— Ты чего? — подлетает вплотную. — Ада, тише, это я, Женя. Не бойся. Перед глазами возникает гадкое лицо Самойлова.

— Уходи, — отталкиваю парня. Жмурюсь, но боль прошивает всё нутро от этих воспоминаний. Меня будто режут на две части. Одна хочет чтобы он ушел, испарился. Другая же, скулит и умоляет оставить его рядом. — Оставь меня в покое!

— Не могу. Я не могу без тебя. Ты нужна мне.

Зависаю перед ним. Слова на повторе прокручивает мозг, а я умираю от разношёрстных эмоций.

— Послушай, — заставляю себя посмотреть в его глаза. Делаю шаг к нему. Вовсе не для того, чтобы смотреть в его глаза, хотя и это тоже. Но по большей части, просто для того, чтобы втянуть его запах.

Неосознанно дышу глубже. Чаще. Ярче. Красочней. Мир взрывается новыми красками стоит аромату добраться лёгких.

— Слушаю, Адамина, — ласковый голос Жени сбивает негатив, что только что был во мне. Теряюсь, не знаю, что дальше делать.

Женя шагает ко мне и вот мы уже вплотную стоим друг к другу.

Это что-то новое для меня. Дрожь перебирает позвоночник, оживает сердце и расправив крылья трепещет в грудной клетке, как умалишенное.

Его близость на удивление не коробит и не страшит, наоборот, очень волнует. Но стоит Жене поднять руку, и я отшатываюсь.

Ненавижу себя за эту слабость. Закусывая губу, отворачиваюсь.

— Уходи. Я благодарна за то, что ты сделал, вытащил меня, социализировал, но на этом всё. С остальным я справлюсь сама.

Тишина огромного дома давит бетонной плитой. Почему он не двигается? Почему не уходит? Не могу находиться с ним рядом. Это выше меня, сильнее.

Я даже забыла, что он единолично решил вопрос с советом. Я просто…всё забыла, когда увидела его.

С силой сжимаю спинку стула. Держусь за него из последних сил, будто утопающий за спасательный круг.

В груди всё ломит и болит…Но это лишь боль, а ужас приходит пару секунд спустя, когда я слышу хлопок входной двери. Он будто оглушающий выстрел раздается в тишине, и я падаю.

Просто падаю вниз, в темноту, в бездну ужаса, к своим демонам, к благодарной тьме в лапы.

Он ушёл…оставил меня. Просто молча вышел. Не попрощался…

Из темноты выдёргивает что-то холодное и влажное. Ещё не открыв глаза улавливаю любимый запах Евгения. Или я в аду и это персональная галлюцинация? Или он рядом.

— Как ты себя чувствуешь? Ада, ты слышишь меня? — открываю глаза и вижу Евгения.

— Что ты тут делаешь?

— Думаю, живу, — произносит какую-то ересь.

— Где?

— Тут. С тобой.

— Не поняла, — приподнимаюсь на локти, осматриваю знакомую гостиную. Всё правильно, я в доме Игоря Елисеева, своего биологического отца. — Ты же ушёл?

— Не дождёшься, — серьёзное лицо расплывается в улыбке. — Я вышел за вещами. Они в машине лежали.

Кивает в коридор. Там брошена небольшая дорожная сумка. Перевожу взгляд на Женю.

— Я не понимаю…

— Ада, если хочешь сбежать от меня, то не получится. Проще убить сразу. Я не могу без тебя, поэтому если ты не хочешь возвращаться ко мне, то я пришел к тебе. Мы будем жить здесь вместе.

Гость

Первые два дня выходила из своей комнаты только за водой. Еду Евгений приносил на подносе и оставлял у запертой двери. Я не истерила, не пыталась его выгнать. Наверное, потому что глубоко в душе была рада его обществу.

Он вселял в меня спокойствие и надёжность, нерушимой скалой загораживал от всего дерьма, что могло постучаться в мои двери. И это так приятно, просто быть девушкой, чувствовать защиту и надёжность.

За два дня успела подумать, по выть от безысходности, и надавать себе оплеух. Возможно, было бы лучше поплакать, но у меня блокированы слёзные каналы и выдать хоть каплю не получается.

Несколько раз Ева пыталась до меня дозвониться. И если Евгения я простила сама того не осознавая, то с Евой всё было иначе. Она первая кому я доверилась…и предала.