Девять дней - Хулина Фальк

— Нет. — Ана отрицает это, но когда я подняла брови, смотря на неё, она призналась, что я попала прямо в точку.

— Ты же знаешь, что он слишком стар для тебя?

— Это всего лишь пять лет, — говорит Ана и её щеки краснеют. — Шестнадцать и двадцать один звучит не очень, но это больше не будет звучать неправильно, когда это станет двадцать и двадцать пять. Или даже восемнадцать и двадцать три.

— Ну, удачи в краже его сердца. Ты потеряешь много нервов, чтобы пройти через его эго.

Она смеётся, но её смех быстро сходит на нет.

— Он тебя любит.

— Не думаю, что это так.

— Ты видела, как он смотрит на тебя, да? — Глаза Аны светятся, как Эйфелева башня.

— Как он на меня смотрит?

— То, как я хотела какое-то время, чтобы он смотрел на меня, — говорит она, но я не совсем понимаю. — Как будто он влюблён в тебя.

ГЛАВА 21

“я искал любовь, а нашёл лишь боль” — Shawn Mendes by Seth Bishop.

Лили

Дорогой читатель, любой, кто читает это,

Я не совсем уверена, как относиться к сегодняшнему дню.

Я взволнована, но в то же время боюсь того, что вот-вот произойдёт.

Колин собирается встретиться с моей матерью. Моя мать возненавидит его. Я никогда не признавалась в этом раньше, даже не думала, что мне когда-нибудь придётся это сделать… но она ненавидит меня.

Она действительно ненавидит меня. Это последнее, что она сказала мне месяц назад, когда мы поссорились. Но она возненавидела меня ещё задолго до этого.

Моя мама всегда ведёт себя так, будто очень сильно любит меня, когда я рядом, но когда мы остаёмся вдвоём… она ненавидит меня.

Она пугает меня. Она причиняет мне боль.

Но Колин пугает меня ещё больше.

С той единственной ночи, которую мы провели вместе, когда он заставил меня почувствовать, что я могу значить для него что-то большее (за мгновение до того, как он всё испортил, уйдя, как будто я была просто ещё одной девушкой в его списке), я боюсь его.

Иногда он целует меня. И когда он это делает, я чувствую себя малышом, которому хочется конфет. Я чувствую, как каждая бабочка в моём животе взрывается. Даже эти глупые бабочки больше не могут этого выносить.

Знаешь, с тех пор, как я смогла понять слова, сказанные кем — то, мои родители многому меня научили.

Например, «держись подальше от сигарет и таблеток. Есть шанс, что они убьют тебя», или «никогда не водись с незнакомцами. Они могут убить тебя».

Что бы это ни было, конец всегда один и тот же. Это всегда заканчивается моей смертью.

И это заставляет меня задуматься: зачем кому-то хотеть жить, когда все, что есть в конце, — это смерть?

Я имею в виду, конечно, нам всем рано или поздно суждено умереть. Но зачем подвергать себя жизненной боли, когда всё это может закончиться гораздо раньше?

Но потом я начинаю думать о Колине…

внезапно боль перестаёт иметь значение. Она всё ещё присутствует, я чувствую это, но он делает её терпимой.

И я боюсь, что ему, возможно, удастся убедить меня. (Хотя я не предвижу, что это произойдёт).

Но моей единственной причиной остаться был бы он.

Колин Картер был бы для меня единственной причиной остаться в живых, и это такая глупая причина.

Я живу не для кого, кроме себя. В конце концов, тебя может предать каждый. Кто угодно может забраться тебе под кожу и причинить гораздо больше боли, чем ты когда-либо испытывал раньше. И я боюсь, что Колин может стать одним из тех, кто причинит мне боль.

Он неплохой человек. Но я уверена, что он бросил бы меня. И оставаться в живых ради кого-то, кто собирается меня бросить, звучит не очень заманчиво.

Я в любом случае умру. Либо до того, как у него появится шанс разбить мне сердце, либо после того, как он это сделает.

Я предпочитаю избежать разбитого сердца.

В любом случае, это не всё, что я хотела сказать сегодня.