Всё не случайно - Асия Шаманская

— Если ты будешь так одеваться на работу, — якобы угрожающе, но улыбаясь, произносит Тима. — Я буду постоянно вызывать тебя на ковёр.

— Ты хотел сказать на стол или кожаный диван? — весело заигрываю. А что не так с моим нарядом? Ну да, юбка короткая, каблуки, водолазка просвечивающая слегка. Но ткань же прикрывает, где надо.

Он чмокает меня в губы, перемещая меня на стол. Что ж, стол так стол. Я попутно начинаю расстёгивать пуговицы на рубашке. Тимур одной рукой поглаживает ногу под юбкой, вторая покоится на пояснице.

— Как хорошо, что Никите ничего подобного не досталось. Я когда тебя там увидел и услышал, что он говорит о тебе — сразу захотел клуб этот чёртов подорвать, — признаётся. Могу представить, что ему говорил Сёмин. После увольнения он меня не беспокоил. Расчёта я не требовала, для меня главным было, чтобы просто в покое оставил.

— Им всем доставалось только облизываться, — отшучиваюсь. — Ну и рука в помощь.

Тима впивается в губы, словно пытается поставить печать. Глубоко, чувственно, грубо. Всё смешивается в одно.

С ним мне плевать на все правила и условности. Ну и что, что мы сейчас на работе? Подумаешь, занимаемся сексом прямо на столе.

Когда Тимур заканчивает, уперев руки в стол, а я обнимаю его, сцепив руки за спиной и уткнувшись подбородком в плечо, я всё же подмечаю:

— Ты плохо на меня влияешь.

— Да? — удивлённо спрашивает Тим. — А я думал, наоборот, хорошо.

— Мне — да, — усмехаюсь. — А влияешь плохо.

— Я твой начальник, — говорит серьёзно. — Я должен влиять на тебя. И, кстати, кому всем приходилось облизываться?

— Всем желающим, — уклончиво отмечаю.

— Пусть дальше облизываются, не отдам, — а вот это уже без тени смеха. Точно не отдаст. Не то чтобы я против.

Просто молчу в ответ. Зачем портить момент?

Однако, его всё равно портят, так как это мы устроили себе перерыв, а работа зовёт.

Когда мы приводим себя в порядок, я уточняю у Тимура, приедет ли он сегодня.

— Сегодня не смогу, уезжаю, но завтра уже вернусь.

Скрываю своё расстройство за шуткой:

— То есть, ты сам не сказал об этом Руслану, и теперь я буду слушать обиженный бубнеж твоего сына?

— Да нет, — смеётся, обнимая за плечи. — Я просто вот только узнал.

— Ну конечно, так я и поверила. Ладно, тогда у мамы останемся сегодня ночевать.

После череды приятных поцелуев я всё же покидаю кабинет.

После работы заезжаю за продуктами для мамы. Хоть она каждый раз и отнекивается, я всё равно везу. Заодно и ужин приготовим.

— Вика, девочка моя, ну зачем? Я ведь просила, — ожидаемо.

— Затем, — смеюсь. — Ужин будем готовить. У тебя сегодня можно остаться?

— Конечно, зачем ты спрашиваешь? Я всегда вам рада.

— Мама, — бежит Руслан.

— Привет, сынок. Как дела?

— Холошо.

— Сегодня у бабушки останемся, ладно?

— Ура! — бабушка нам позволяла всё, поэтому мы её очень любили. — А папа тоже приедет?

— Нет, малыш. Папа уехал по работе.

— А почему он мне не сказал? — расстроенно спрашивает.

— Он поздно узнал. Не успел, малыш. Завтра уже приедет. Будешь помогать нам ужин готовить?

— Ладно, — все ещё расстроен, но уже заинтересован.

Весело проводим время за приготовлением. Руслан у нас дегустатор. Особенно ему нравится брать на пробу крем для торта. Когда он весь угваздался этим кремом, который стекает по подбородку на пол, я делаю фото и отправляю его Тимуру.

Уже ночью, когда Руслан спит, мы с мамой болтаем о жизни.

— Как Анюта? — беспокоится.

— Врач говорит, что всё более-менее хорошо, но лежать ещё придётся, — даже разрешил посещение, но я схожу сама. Боюсь, Аня начнёт давить на жалость, а мама больше расстроится.

— Ну хорошо, главное, чтобы ей лучше стало, и она дурь эту бросила. Как Тимур? Я смотрю, Руслан к нему прикипел.