Художник моего тела - Пэппер Винтерс

Все, что я знала, это то, что устала.

Измучена.

И хотела побыть одна.

Я так много времени провела в одиночестве, что это был единственный способ расслабиться. Только так я действительно чувствовала себя в безопасности… только со своими мыслями и беспокойством за компанию.

Я солгала ради него. Опустошила себя по его просьбе.

Я была истощена.

Уходи.

Шагнув к выходу, мое движение вернуло Гила в сознание. Он щелкнул замком на двери, не давая никому войти или выйти. Повернувшись ко мне лицом, он отпустил холод в своих глазах, тяжело вздохнув.

― Я знаю, что ты не имеешь права доверять мне. Знаю, что был всего лишь ублюдком с тех пор, как ты вернулась в мою жизнь. Но… Я никогда не смогу отплатить тебе за то, что ты только что сделала. ― Гил двинулся ко мне, напряженный и больной. ― Спасибо… от всего сердца.

Мое тело хотело рухнуть от облегчения. Мое сердце хотело кричать обо всем.

Я вздрогнула, когда он сократил расстояние между нами, медленно, как хищник, как будто не знал, убегу я или ударю.

Обхватив себя руками от внезапного холода в крови, я тихо спросила:

― Почему я только что солгала полиции?

― Потому что я попросил тебя об этом. ― Гил одарил меня сложной, убитой горем улыбкой.

― Потому что ты умолял меня об этом.

Он серьезно кивнул.

― Потому что я умолял тебя об этом.

― Ты скажешь мне, почему?

―Нет.

― Тебе не кажется, что ты должен мне все объяснить? ― Мои руки крепче обхватили мои плечи. ― Ты не думаешь, что я заслуживаю знать, почему ты позволил этому придурку избить себя? Тебе не кажется, что я заслуживаю знать, почему ты меня вырубил? Ты не думаешь, что я заслуживаю…

― Ты заслуживаешь всех этих ответов и даже больше. ― Он провел рукой по своим растрепанным волосам, только усугубляя беспорядок. ― Но это не значит, что я могу дать их тебе. ― Прошмыгнув мимо меня, он направился к козлам, на которые я положила толстый конверт с наличными.

Его челюсть работала, когда он щипал ее пальцами, предназначенными для рисования и творчества. Его плечи напряглись, когда он повернулся ко мне лицом, держа деньги, снова предлагая их мне.

― Ты это заслужила. Возьми.

Я боролась с икотой в сердце и выгнула подбородок.

― Я взяла то, что мне причиталось. Остальное ты переплатил.

― Я только что сказал, что никогда не смогу отплатить тебе за то, что ты сделала. Такой вещи, как переплата, не существует. Возьми.

― Нет.

― Разве я не должен заплатить холсту столько, сколько, по моему мнению, он стоит?

Мой голос надломился от остаточной боли.

― Ты меня обесценил.

Его глаза потемнели, лоб наморщился.

― Обесценил тебя? Как?

― Ты заплатил мне за поцелуй. Ты…

― Ты так думаешь? ― Он бросил деньги на пол, как будто они были заражены. ― Что за идиотская хрень…

― Гил.

Его ноздри раздувались, на измученном лице горел гнев.

― Ты согласна на поцелуй, ты, черт возьми, соврешь ради меня, но моих денег не принимаешь?

Я осторожно, со страхом шагнула к нему.

― Заплати мне ответами. Я приму их.

Его грудь вздымалась, когда он втягивал воздух.

― Это валюта, которую я не могу себе позволить.

― Почему? Что с тобой случилось, Гил? Что происходит? Чего ты так боишься…

― Я не боюсь.

Я грустно улыбнулась.

Боишься. Это до боли очевидно.

Он скрестил руки на груди, образуя вокруг себя непроницаемый барьер.

― Прекрати.