Слепое пятно - hey jenn

Невольно закусываю нижнюю губу и, не глядя на клавиатуру, ввожу в поиск её имя.

Скарлетт Солсбери, Лондон.

Тело бьет дрожь предвкушения, словно я подросток, впервые делающий что-то запретное. Страница чересчур долго прогружается: будто сам мир дает мне шанс остановиться, пока не поздно.

Минута. И вот, она передо мной.

Дюжина симпатичных фотографий женщины моих лет. Темные, волнистые волосы средней длины. Карие глаза с застывшей печалью. Она не похожа на привычных идеальных избранниц всех тех мужчин, с которыми я встречалась раньше. Тонкие, сухие губы. Улыбаюсь, глядя на приближенную фотографию лица — вижу знакомые болезненные заеды. Поочередно поглаживаю указательным пальцем свои.

«Знаем, проходили».

Бледная и тоскливая, но приятная. По-своему красивая, нетипичная. Прямой греческий нос. Грубые, но женственные черты лица. Баланс несовершенного с прекрасным. Листаю дальше, отсеиваю множество таргетированного мусора. Не вижу ничего нового ровно до тех пор, пока не натыкаюсь на странный скриншот из программы новостей.

Узнаю мужской силуэт в сером пальто. Доктор закрывает лицо руками, но в кадр попадает одна грустно нахмуренная им бровь. Солсбери стоит у автомобиля с основательно помятой крышей. Становится не по себе, неприятно перехватывает дыхание, но я не останавливаюсь. Перехожу по ссылке на источник. Британский новостной портал, дублирование ярких событий текстом.

Пробегаю глазами по тексту и перечитываю одну и ту же фразу несколько раз, не могу поверить и принять реальность произошедшего. В горле пересыхает, руки трясутся. Испуганно закрываю ноутбук, словно это спасет меня от посекундно нарастающей тревоги. Тяжело дышать. С трудом набираю полную грудь воздуха и неуверенно обнимаю подушку, пытаясь вернуть хоть какое-то чувство безопасности.

«Она покончила с собой через час после того, как он ушел на работу. Просто выпрыгнула из окна их квартиры».

Утыкаюсь лицом в мягкий хлопок, пытаясь спрятаться от анализа и пересказа прочитанного. Из глаз непроизвольно текут слёзы, сердце разбивается на сотни осколков.

«Ты убила не только себя тогда, но и вашего неродившегося ребёнка».

В голове всплывает один из неприятных разговоров с Солсбери — мои крики на его холодную безучастность и строгий рационализм, истеричный вопрос про представление боли от потери кого-то близкого. Глубже вжимаюсь в подушку, вспоминая мужской спокойный ответ, ни разу не задевающий личной трагедии.

«Зачем я вообще туда полезла?»

Четверг. День.

Утро началось в пятнадцать часов. Наверное, мне было необходимо восполнить дефицит сна таким образом. Телефон вышел из режима «не беспокоить» и, ни на миг не замолкая, дребезжал различными поздравлениями с рождением дочери. Я только потянулась встать, как за дверью раздался звонок. Стало немного боязно.

Тихими, незаметными шажками на носочках добралась до глазка — по ту сторону всего лишь курьер с пышным букетом нежно-розовых роз. Сегодня без незваных гостей. Расслабленно выдыхаю и щелкаю замком вправо.

— Миссис Моретти? — замученный юноша лет восемнадцати на автомате задает вопрос, перекладывая букет в другую руку.

Слегка нагибается и поднимает с пола картонную коробку средних размеров. К ней скотчем примотана открытка с множеством помадных поцелуев. Я начинаю догадываться от кого эта посылка.

— Да, — киваю, сражаясь с желанием поправить мальца: головой понимаю, что юридически всё верно.

— От Р. Х. Солсбери, — протягивает букет цветов, чем на секунду выбивает почву из под ног, — распишитесь здесь.

«Откуда он знает? Пристально изучал медицинскую карту? Я проболталась и не заметила? Или этот жест в принципе не имеет ничего общего с рождением Эммы?»

Как в тумане ставлю подпись, ни на мгновение не останавливаясь от осмысления произошедшего. Ворох вопросов только растёт.