Золотая лихорадка - Конни Мейсон

Мэгги уже сменила платье на халат и теперь лежала на своей узкой кровати, лениво листая старый журнал. Стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Кто бы это мог быть? Девушка встала и тихонечко подошла к двери, раздумывая, стоит ли ее открывать в такое позднее время? Вдруг Мэгги заметила шляпу Скотта, лежащую на стуле, и чуть не расхохоталась над своими недавними страхами. Ну конечно же, это вернулся Скотт! Уходя, он был так смущен, что даже забыл свой головной убор. Мэгги схватила шляпу, одела ее, надвинув на глаза, и открыла дверь.

— Ты был так взволнован, что позабыл важную деталь своего туалета, — шутливо пропела она.

— Нет, дорогая. Я никогда не забываю деталей своего туалета.

— Чейз, это ты!

— А ты ждала кого-то другого? — холодно спросил Чейз, многозначительно глядя на шляпу конника. — Должно быть, своего любовника, да?

— Что ты такое говоришь?

— Только то, что вижу собственными глазами.

— Я тебе сейчас все объясню…

— Не стоит, — перебил он. — Ох, Мэгги-детка, ну почему ты не дождалась меня? А ведь я верил тебе и так ждал этой встречи.

— Входи, — резко произнесла она, заталкивая его в номер. — Хотя не знаю, стоит ли тебя впускать после того, как ты оскорбил меня своими нелепыми подозрениями.

Чейз обескуражено уставился на нее.

— А что, по-твоему, я должен был подумать? — угрюмо спросил он, нервно проводя пальцами по волосам. — Я спешил к тебе, хотел поделиться своей радостью, а ты, оказывается, милуешься тут с Гордоном.

— Почему ты так решил?

— Да потому, что у меня есть глаза, черт побери, и я видел, как он вошел в твой номер. Десять минут спустя этот подлый конник все еще был тут, так что же, по-твоему, мне оставалось думать?

— Тебе надо было подождать на пять минут дольше, — негодующе парировала Мэгги. — Чейз, дорогой, нам обязательно нужно спорить и ссориться? Неужели ты не понимаешь, что я люблю только тебя? А Скотт — хороший, преданный друг, но не больше.

— Однако ты с готовностью впустила его к себе, — ядовито заметил Чейз.

— Потому что он ведет себя как джентльмен, и я могу не опасаться нападок с его стороны.

— Но ведь он тебя хочет, этого ты, надеюсь, не станешь отрицать? — не унимался ковбой.

— Не стану, — спокойно признала Мэгги. — Скажу больше — Скотт предложил мне выйти за него замуж, но я ему отказала. Отказала, потому что люблю тебя, дуралей.

— О боже, Мэгги, прости меня! Прости за то, что я усомнился в тебе и твоей любви. Но когда я увидел Гордона рядом с тобой, то чуть не рехнулся от ревности. Никто не смеет дотрагиваться до того, что принадлежит мне!

— Значит, я принадлежу тебе? — лукаво спросила Мэгги.

— Конечно, черт побери!

— Тогда докажи мне это, Чейз. Покажи, как сильно ты меня любишь.

Она развязала пояс халата, и легкое одеяние упало к ее ногам. Потом Мэгги подняла руки к пуговицам горловины строгой ночной рубашки, но Чейз жестом остановил ее.

— Позволь мне это сделать, — сдавленным от желания голосом попросил ковбой.

Одну за другой расстегивал он маленькие непослушные пуговицы дрожащими пальцами. Но вот, наконец, рубашка распахнулась, и Чейз спустил ее с плеч девушки, обнажая их для поцелуев.

Чейз коснулся губами ее гладкой белой кожи. Она была холодна, как ночной воздух, но под ней бушевал огонь. Мэгги что-то еле слышно произнесла, и, хотя ковбой не разобрал слов, он понял, что это зов, страстный и нежный.

Чейз почувствовал, как желание овладело им и разорвало тиски реальности. Подхватив девушку на руки, он понес ее к кровати. Там он неторопливо начал ласкать Мэгги и продолжал эту сладостную пытку до тех пор, пока она не взмолилась:

— Чейз, пожалуйста, я больше не могу!