Мой сладкий грех - Ника Орлова

— Давай по-честному. Он был со мной, и ты об этом знала. Пока я была в поездке по работе, ты влезла в наши отношения и отодвинула меня. Даже хуже. Так как он со мной расстался, без капли сожаления и вины, мне казалось, меня вышвырнули на помойку. Тебе кажется это легко пережить? Если бы он с тобой так поступил, ты как бы относилась к его новой пассии?

Закусываю губу, понимаю, что она права. Да, влезла и разрушила. А она же, наверняка, любила его, как и я. Ей, должно быть, безумно больно, по сути, это предательство. Я даже не задумывалась об этом, ни разу, пока была с Назаром.

— Это не значит, что у тебя есть право лишать человека жизни или калечить, — говорю, уже без твердой уверенности в голосе.

— Это была минутная слабость, а потом я просто не могла ничего сделать.

— А предупредить Назара нельзя было?

— Я боялась, лелеяла надежду, что Сашка просто смоется с деньгами и не станет ничего совершать.

— Чего ты хочешь от меня?

— Поговори с Назаром. Я уеду, меня приглашают работать во Францию, больше никогда его не побеспокою, пусть только решит мои вопросы с полицией. Ты единственная, кого он может послушать, пожалуйста.

— Как ты себе представляешь это разрулить, против тебя железные доказательства?

— Его отец сможет, у него большие связи, дело можно замять, я консультировалась. Твой тоже может, но наверняка, не станет. Можно выйти на условный срок, если у тебя и у него не будет претензий, можно свести к аффекту. Есть варианты, но нужно, чтобы Назар согласился. Не калечьте мне жизнь…я не хотела, чтобы так все вышло…

Она чуть не плачет, мне чисто по-женски становится ее жаль. А еще вчера я ее ненавидела. Правду говорят, что нужно слушать две стороны, чтобы найти истину. Наверное, ей стоило немалого труда, переступить свою гордость и прийти ко мне просить о чем-то. Не знаю, смогла бы я так прогнуться.

— Я попробую… Но ничего не обещаю, ты же знаешь Назара, это что против танка переть.

— Знаю…Но, все равно, спасибо.

Когда вечером приехал Назар и я сделала попытку поговорить об этом, начался армагеддон.

— Ты соображаешь, о чем просишь, Ника?! — он свирепеет на глазах, мне даже страшно становится. — Ты зачем ее вообще впустила?

— Она раскаивается, я видела это. Просто дай ей уехать.

— Нет! Можешь даже не продолжать, никакие доводы не помогут!

— Ты ее бросил, она просто кинулась в крайность.

— Мне насрать на ее крайности и чувства, она тебя чуть не убила, я такое не прощаю!

— Назар, не кричи, давай спокойно поговорим. Сейчас речь обо мне, а не о тебе или о ней. Я тебя прошу за нее, это моя просьба.

— Послушай меня, со мной манипуляции не проходят, если я сказал нет — значит нет!

— Значит, буду просить помощи у папы.

— Бл*дь, Ника, у тебя все в порядке с головой?! Ты теперь с Кариной против меня?!

— Я не против тебя, как ты не понимаешь, я больше не хочу мести! Она просто брошенная обиженная девушка.

— Она просто дрянь! Ты в таких не разбираешься, такие как она всю жизнь выживают. Она любую роль сыграет, когда ей нужно. Всплакнула тут, вызвала у тебя чувство вины, а ты уже растаяла. Даже не надейся, что я буду решать ее вопросы!

Он с силой отталкивает, почти швыряет от себя чашку, из которой пил чай. Она со звоном отъезжает по столу. Хватает свои ключи от машины, и выходит. Черт, вот и поговорили. Иду за ним в коридор, он обувается.

— Давай договоримся, — говорит он уже спокойно, — есть вещи, которые решает мужчина, не прыгай выше головы, ладно?

— Хорошо. Только ответь мне на один вопрос. Если бы ты бросил меня, а я поступила, как Карина, ты бы меня тоже посадил?

Я снова включаю манипуляции, и мы оба это понимаем, но он не затыкает меня на сей раз.

— А ты бы смогла так поступить?

— Я не знаю.

— Дешево, Ника, не пронимает.