Мой сладкий грех - Ника Орлова

Он выходит, на автомате закрываюсь на замок, иду назад на кухню, делаю глоток, уже успевшего остыть, чая.

Впервые сталкиваюсь с непробиваемостью Назара, честно говоря, это шок. В груди поселяется комок из замешательства и досады. Я росла в обществе сильных мужчин, в среде моих родителей подкаблучников не водилось. Но я всегда воспринимала эту силу с позиции защиты и исполнения моих желаний и потребностей, как в случае с отцом. Наверное, потому, что меня воспринимали, как ребенка, мне казалось, что это здорово.

Сегодня мне преподали урок, как быть женщиной такого мужчины. Оказывается, кроме плюшек, есть другая сторона. «Не прыгай выше головы, ладно?». Я не привыкла, чтобы со мной так разговаривали, не знаю, как реагировать. Проглотить не в моем характере, устраивать бунт — безрезультатно, Назар умеет ставить на место. Вспоминаю, как мама в подобных ситуациях говорит: делай как считаешь нужным, но я останусь при своем мнении. Смешно, только сейчас понимаю, что это мнение так и остается мнением, папа делает по-своему. Только раньше меня это не волновало, никогда не анализировала подобное. Хм, здравствуй, взрослая жизнь.

Глава 20

Ника

Вчера, вслед за вышедшим Назаром домой пришел папа.

— Привет.

— Привет, мамы нет, ужинать будешь?

— Угу. Назара встретил, у вас что-то случилось? Похоже, он не в духе.

Рассказываю ему в общих чертах.

— Дочь, ты с ума сошла? Он роет землю и под землей, чтобы найти ее братца, а ты ведешь с этой дамой задушевные беседы и хочешь ее отпустить.

— Не знаю почему, но мне ее жаль, — вздыхаю.

— А если бы за рулем был Назар? Ты бы тоже ее отпустила?

Папа, как обычно, ставит вопрос так, что ситуация переворачивается с ног на голову. Конечно, не отпустила бы. Он видит ответ в моих глазах.

— То-то и оно…

Разогреваю ему ужин и иду к себе. Заваливаюсь на кровать и борюсь с нахлынувшими неприятными реакциями. Что меня так выбило из колеи? Впечатления от сегодняшнего дня, пожалуй, самые яркие эмоционально со дня аварии. Три недели затишья, когда все старались беречь мои нервы, расслабили. И сейчас как-то остро чувствуется огорчение от произошедших событий. Рука сама тянется к телефону, набираю Назара. Не знаю, что хочу, что ему скажу, просто слушаю гудки.

— Алло!

— У тебя дела или ты уехал подальше от меня?

— У меня тренировка, Ник.

— А после тренировки?

— Мне нужно съездить кое-куда. Приеду, заберу тебя к себе.

— Надолго едешь?

— Надеюсь, нет. Я уже у спорткомплекса, давай, до связи. Люблю тебя.

Всего два слова. Но они возвращают к жизни, и в груди разливается приятное тепло. Несмотря на то, что за период больничного он часто приезжал, это были всего лишь визиты вежливости. Пару раз целовались, но Назар даже обнять меня боялся, чтобы не навредить. Я так за ним соскучилась, за моим, родным, доступным. Сегодня я сделала открытие, что с ним может быть непросто. Но точно знаю, что ничего не перечеркнет того, как мне с ним хорошо.

* * *

Сегодня суббота, родители уехали к бабушке, и я просто дурею от скуки. Не то чтобы мне нечем было заняться, у меня с этим нет проблем, я всегда найду себе дело. Просто второй день от Назара даже звонка нет, тоска начинает потихоньку съедать мой, пусть не жизнерадостный, но рациональный настрой. Беру карандаш, лист и, чтобы не сойти с ума, рисую. Конечно, Волкова, каждая клеточка мозга занята сейчас только им. Чуть больше получаса и на бумаге оживает портрет, мне безумно нравится его рисовать, он улыбается такой улыбкой, какой я хочу в данный момент.

Я настолько увлекаюсь процессом, что звонок в дверь, выводит меня из рисования не сразу. Кто-то звонит настойчиво. Открываю — Назар.

— Привет, Солнышко, — в его руках букет из орхидей, я замираю. Он никогда не дарил цветы.