Плотское желание - М. Джеймс

— Мне нравится это место. — В тот момент, когда это вылетает из моих уст, я понимаю, насколько это правда. — Я люблю свой дом. Я здесь выросла. У меня нет никакого желания покидать его. Но то, что есть у тебя, совсем другое. — Я не знаю, каким еще словом это назвать. — Я думала, ты увидишь это и будешь… я даже не знаю, какое слово подобрать. Это не то место, в котором тебе следует находиться. Я думала, что увижу его твоими глазами и увижу только то, что в нем не так, что нужно исправить. Я не хотела видеть свой дом таким.

Данте надолго замолчал.

— А ты увидела?

— В какой-то степени. — Я прикусила губу. Я видела все эти вещи, когда он впервые оказался в моем доме. Выцветший ковер, обшарпанная стойка, вещи, которые нужно было починить, и то, насколько все здесь маленькое. — Но я все равно люблю его. Это все еще мой дом, даже если он не роскошный и не шикарный.

— Мне кажется… — Данте делает паузу, словно подыскивая нужные слова. — Это похоже на дом. Уютный. Любимый.

Я смеюсь над этим, звук выходит наполовину смех, наполовину фырканье.

— Любимый — это один из способов сказать это, я полагаю.

— Такое ощущение, что ты здесь своя. — Данте опирается руками на колени, его пальцы сцеплены вместе, и он смотрит на воду. — Трудно представить тебя в другом месте.

— Я не хочу быть в другом месте. Я не хочу уезжать из Лос-Анджелеса. — Последнее вырывается прежде, чем я осознаю, что сказала это, и мне хочется забрать эти слова обратно, понимая, что они означают. Что мне, возможно, придется уехать из Лос-Анджелеса, и все причины этого Данте знать не обязательно.

И, конечно же, он слишком проницателен и чертовски любопытен, чтобы оставить это без внимания.

— Почему тебе нужно уехать из Лос-Анджелеса? — В его голосе слышится легкая укоризна, как будто ему тоже не нравится эта идея. Как будто он хочет, чтобы я была здесь.

Здесь, с ним.

Я вытесняю эту мысль из головы.

— Если с Рико не все будет гладко, я не смогу найти здесь работу. Если я уйду из "Ночной орхидеи" не на лучших условиях или если он меня вытолкнет… — Я пожимаю плечами, жест более непринужденный, чем то, что я чувствую по поводу всего этого. — Он самый влиятельный татуировщик в Лос-Анджелесе. Никто больше не наймет меня, если он скажет обо мне плохое слово. Все может быть еще хуже, это может распространиться на многие крупные города. Атланта, Майами. У меня могут возникнуть проблемы с работой во многих местах, по крайней мере, в тех, которые могут сравниться с тем, что я делаю здесь.

Челюсть Данте сжалась.

— Если он осмелится…

— Нет, — резко говорю я, глядя на него сбоку. — Ты не можешь снова угрожать моему боссу. Ты и так достаточно усложнил мне задачу. Ты только усугубишь ситуацию, если будешь действовать таким образом. Мне вовсе не нужно, чтобы ты решал это за меня.

Данте ничего не говорит в ответ. Я вижу, как он размышляет, и практически слышу, как поворачиваются колеса. Я не уверена, что хочу знать, в каком направлении движутся его мысли.

— Ты спросила меня, почему я хочу тебя, — тихо говорит он, все еще глядя в сторону воды. — Ты не похожа ни на одну женщину, которую я когда-либо знал. Ты умная, талантливая и целеустремленная. И ты прекрасна в неожиданном смысле.

Я чувствую, как мои глаза слегка расширяются.

— Это комплимент?

Данте хихикает.

— Да. — Он поворачивается ко мне, его пальцы ловят мой подбородок, когда он придвигается ближе. — Ты права, мы очень разные, — пробормотал он. — Но сейчас, здесь, это не имеет большого значения.

Когда он целует меня, это совсем не так, как раньше. Это легкое и сладкое чувство, более романтичное, чем когда-либо, когда он прикасался ко мне раньше. Его пальцы скользят по моей скуле, и это заставляет меня дрожать, несмотря на ночное тепло, склоняясь к его ласке.