Клянусь этой жизнью - Рене Карлино

София была слишком юна, чтобы осознавать всю иронию. Так было даже лучше.

Я пожелала ей спокойной ночи и крепко обняла, не сказав, что это наши последние объятия.

В двенадцать пятьдесят я взяла свой маленький чемодан, вышла через заднюю дверь и прокатила его полмили по дороге к главному шоссе. Джексон вовремя подъехал на грузовике Младшего, и я запрыгнула внутрь.

— Привет, — сказала я.

Он выглядел усталым, но все равно улыбнулся.

— Привет, красавица.

— Едва ли красавица. Такое чувство, будто меня автобусом переехало.

— Теперь ты со мной. Уже все хорошо. Мы доедем до Картеров, а оттуда Кэл Младший отвезет нас домой. Мама сегодня на работе.

— Она в курсе?

Он подъехал к знаку остановки и посмотрел на меня.

— Нет, Эм, ей нельзя знать. Она сумасшедшая. Думает, что ты разрушишь мою жизнь. Смелое заявление из ее уст, да?

Я все ещё помнила, какую боль мы все переживали после смерти Брайана. Как Лейла вообще могла подумать, будто я причиню вред Джексу?

— Каким это образом я разрушу твою жизнь?

Мне было больно даже произносить эти слова.

— Она просто не хочет делиться своим счастливым билетом.

— Что это вообще значит?

— Она знает, что я получу стипендию. Знает, что я добьюсь многого в жизни. Мои оценки идеальны. У меня практически самый высокий балл по всем вступительным экзаменам. Она хочет, чтобы я заботился о ней.

Меня вдруг осенило, что моя просьба о помощи может стоить Джексу будущего. Возможно, Лейла не настолько эгоистична, как он думал. Возможно, она заботилась о нем. И мне тоже стоит это сделать.

— Нас поймают. Паула отправится к тебе домой… — начала говорить я.

— Ты действительно думаешь, что Паула будет искать тебя в этих трущобах?

— Почему ты так говоришь?

— Потому что подростки исчезают постоянно, и люди перестают их искать. Помнишь девушку моего брата? Она жила в гребаной сточной канаве. — Он наклонился и взял меня за руку. — Все будет в порядке.

— Я не хочу жить в сточной канаве, Джекс.

— Даже со мной? — он рассмеялся.

— Это не смешно, и да, даже с тобой!

— Тебе не придется. Нам не придется. Все будет в порядке. Ты чертовски умная, Эм. Да и я чертовски умен, чего уж там. И мы слишком тяжело трудились в этой дерьмовой жизни. С нами такого не произойдет.

— Поклянись мне, — попросила я слабым голосом.

— Клянусь своей жизнью, — сказал он, и я поверила ему. — Но сейчас я похищаю тебя на грузовике какого-то неудачника, чтобы потом спрятать у себя во дворе. Будем надеяться, что мы одолеем эту задачу. Не думаю, что колледжи слишком благосклонно относятся к малолетним преступникам.

Я ничего не ответила, но тяжесть нашего поступка поразила меня. В тот момент у меня не было возможности оценить всю силу и последствия наших действий. Казалось, что если я поеду в Сан-Франциско, то умру без него — буквально завяну и превращусь в прах.

Но если останусь, то могу поставить на карту и его будущее, и свое собственное. Как в пятнадцать лет я могла оценить последствия такой любви?

Люди называют подростковые отношения щенячьей любовью, но то, что было между нами с Джексом, выходило далеко за рамки этих глупых представлений. В нашей жизни было множество значимых и духовных моментов. Мы отказывались ассоциировать нашу любовь с легкомысленными выражениями, основанными лишь на нашем возрасте. И мы были достаточно зрелыми, чтобы понимать всю эгоистичность того поступка. Он не сказал этого вслух, но неизбежность надвигающегося конца ощущали мы оба. И он был прав: мы были достаточно умны для своего возраста. Мы оба знали, что одному из нас придется чем-то пожертвовать.

Джекс посмотрел на меня так, будто знал, о чем я думала. Взяв меня за руку, он произнес.

— Эм, просто будь сейчас здесь, со мной, ладно?

Я улыбнулась ему в ответ, в глазах у меня стояли слезы.