Доверься мне - Бекка Мак

Вот тогда я действительно начинаю смеяться. Этот человек делает меня абсолютно счастливой своим дурачеством, своей удивительной способностью всегда оставаться собой, и именно тогда, когда я думаю, что не могу любить его сильнее, он доказывает, что я ошибаюсь.

Внутренняя сторона открытки? Намного лучше, чем внешняя.

Малышка Олли,

Я совершил много ошибок, проживал свою жизнь слишком легкомысленно, многие не одобряли этого. Но я бы ничего не изменил. Потому что я ждал тебя. Ждал любви, которая войдет в мою жизнь и взорвет весь мой мир. Я хочу праздновать с тобой каждый День святого Валентина и день моего рождения.

С любовью, Картер

Я бы хотела сказать, что не ожидала слезы, но на данном этапе наших отношений я всегда их жду. Я поняла, что каждый раз, когда этот человек открывает рот, есть большая вероятность, что все, что он скажет, заставит меня либо смеяться, либо плакать в самом лучшем смысле. Не знаю, откуда он взялся, но знаю, что никогда не захочу его отпускать.

В крошечной упаковке обнаруживается самый красивый браслет. На изящной золотой цепочке маленькое сердечко, рядом буквы К и О. Сегодня я явно не засну во время разговора с Картером. Нет, он заслуживает в свой день рождения гораздо большего, чем сонная Олли.

Когда я надеваю браслет на запястье, мое сердце замирает, ведь я замечаю лепестки роз на полу, которые лежат по всему коридору и ведут в мою спальню.

Я убеждаю себя, что Картер сегодня в Чикаго, что он попросил Кару оставить еще один подарок в моей комнате, или что она меня разыгрывает, потому что ей нравится заставлять меня нервничать.

Я очень аккуратно иду по следу, словно ожидая, что мой дом взорвется от одного неверного шага. До меня доносится тихая музыка, и я вижу мягкое мерцание свечей в тени открытой двери.

— Картер, — выдыхаю я еще до того, как вижу его.

А когда увижу… о боже, когда увижу…

— Нарисуй меня, как одну из своих француженок, — шепчет он глубоким, хриплым голосом, раскинувшись на моей кровати, совершенно голый, если не считать коробки конфет, прикрывающей его промежность.

Я не сдерживаю улыбку, рассыпающуюся по моему лицу при виде его. Однако я не поддаюсь желанию бежать и прыгать на него, вместо этого я ставлю руки на бедра и выгибаю бровь.

— В этой коробке действительно шоколад, или твой член вместо них? Ты прорезал дырку в коробке, чтобы просунуть в нее свой член, Картер?

Его улыбка исчезает.

— Нет. Черт. Почему я об этом не подумал? — он смотрит вниз на коробку, размышляя лишь мгновение. — И пошла ты! Эта коробка слишком мала, чтобы вместить мой член, и ты это знаешь!

Я больше не могу сдерживаться, и с улыбкой, от которой у меня болят щеки, я подбегаю к нему, запрыгиваю на кровать и обнимаю его, прижимаясь к его губам.

— С днем рождения. С Днем Святого Валентина. Какого черта ты здесь делаешь? Ты должен был быть в Чикаго. Я люблю тебя.

— Я хотел провести сегодняшний день с тобой, — говорит он между поцелуями. — Завтрашняя утренняя тренировка только в одиннадцать.

— Так…

— Я улетаю в четыре тридцать.

— В четыре тридцать? — я толкаю его в грудь, заставляя его лечь на спину, стягивая с себя платье. — Значит, сегодня мы должны лечь спать пораньше.

— Посплю в самолете, — рычит он, стягивая колготки с моих бедер.

Я смахиваю коробку конфет с его промежности, останавливаясь на подарке внизу. Потому что это и есть подарок. Нет, буквально. Картер повязал красную ленточку вокруг своего члена. Я поднимаю бровь, проводя по шелку, наблюдая, как подпрыгивает он дергается.

Он по-дьявольски ухмыляется.

— Ты можешь развернуть его, но только после того, как наденешь свой наряд.

— Наряд?

Он кивает в сторону моего шкафа, где на дверце висит красивое изделие из малинового кружева и шелка.