Твоя родословная - Кей Кин

— Оскар, не будь… — я не даю моей девушке закончить предложение, прижимая ее к стене рядом с дверью и впиваясь в ее губы. Мягкие и пухлые по сравнению с моими, еще более пухлые из-за того, что всего несколько минут назад они были на Паркере.

Она впускает меня, но в то же время борется за власть. Прикусив нижнюю губу, я не могу сдержать стон. Ее руки тянутся вверх, чтобы схватить меня за волосы, когда я хватаю ее за бедра достаточно сильно, чтобы остались синяки. Черт возьми, да.

— Закройте дверь, — визжит Джесс, и мне хочется ее придушить. Не желая расставаться со своей девушкой, я нащупываю дверь, когда слышу, как она закрывается, не прикасаясь к ней. Оторвавшись от губ Луны, я смотрю налево и вижу Паркера, стоящего рядом с нами.

— У тебя определенно выросли яйца с тех пор, как мы переспали, мой друг. Я впечатлен, — говорю я с усмешкой. Луне требуется мгновение, чтобы преодолеть вызванное похотью оцепенение, в котором она находится. Когда ее взгляд падает на Паркера, они темнеют от того, что ее ждет.

Используя мою нынешнюю хватку на ее талии, я поворачиваю нашу девочку в своих руках, чтобы поместить ее между нами, лицом к Паркеру. Я могу управлять этим дерьмом, дерзкий альфа внутри меня готов принять вызов.

Крепко схватив Луну за волосы, я запрокидываю ее голову, чтобы посмотреть на Паркера.

— Ты готова, детка? — спрашиваю я, прижимаясь губами к ее уху, пока говорю.

— Да, — вздыхает она, даже не вырываясь из моих объятий.

— Тогда давай поиграем.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

(Паркер)

Срань господня. Желание в ее глазах искрится в ответ, как будто она кричит о том, чтобы к ней прикоснулись. Моему Ангелу нужен перерыв от всего дерьма, которое только что произошло. Нет лучшего способа сделать это, чем сказать моему отцу "пошел ты", трахнув то, что, по его мнению, принадлежит ему.

Черт возьми, мой отец. Я действительно позволю ему смотреть на меня с Луной?

Черт возьми, да. Мне нужно начать сопротивляться, научиться стоять на своем. Кроме того, то, что они заставляли меня делать, когда он впервые меня сфотографировал, делает это похожим на семейную рождественскую фотографию.

Моя мать была для него чище, классическая история. Он неоднократно насиловал ее, и в итоге она забеременела мной. Она сбежала после моего рождения, никогда не оглядываясь назад. Моя жизнь мальчика, получавшего домашнее образование и не имевшего друзей, была спокойной, пока мне не исполнилось четырнадцать, когда все изменилось.

Оказывается, меня защищали, чтобы держать подальше от Рико и этого образа жизни. Его люди сделали мне татуировку, а затем бросили перед моим отцом. Я никогда не забуду зловещее выражение его лица, когда он привел женщину намного старше меня и заставил меня прикоснуться к ней ртом. Я понятия не имел, что происходит, но приставленный к моей голове пистолет был единственным ободрением, в котором я нуждался.

Затем они заставили ее отсосать мне, когда все они смотрели, как я впервые кончаю от чужих прикосновений. Когда позже я отказался трахнуть ее, они застрелили ее у меня на глазах, избив меня до полусмерти. Поэтому, когда я сказал Луне, что у меня никогда не было секса, потому что я не нашел никого, в ком мог бы потеряться, я не шутил. Обычно видения той ночи снова и снова повторяются в моей голове, когда я пытаюсь сблизиться, но с Луной этого не произошло.

Качая головой, я признаю, что сейчас это занимает мой разум. Это из-за обстоятельств. Я не могу оторвать глаз от светильника над ее кроватью. У меня закипает кровь от того, что я связан с ним.

— Паркер, ты присоединяешься к нам? Или ты собираешься стоять там, погрузившись в собственные мысли? — спрашивает Оскар, полностью вытаскивая меня из воспоминаний.

— Я здесь, — бормочу я, когда мои глаза улавливают то, что я упускал.