Предложение - Л. Стил

Я сжимаю пальцы в кулаки. Почему я говорю ей это сейчас? Это то, чем я никогда не хотел делиться ни с кем другим. Почему я чувствую необходимость наконец-то снять это с себя? Сегодня день моей свадьбы, которая почему-то не кажется такой фальшивой, как должна была бы быть?

— Я нашел, где они были, но прежде чем я смог добраться до них, меня обнаружили.

Она задыхается.

— Что они с тобой сделали?

— Они взяли меня в плен. Я слышал, как мужчины шутили, что у них появилась еще одна пешка для торга. Они не держали меня вместе с остальной Семеркой, хотя я предполагаю, что они держали меня где-то поблизости. Я думаю, они посмотрели слишком много голливудских фильмов; они мучили меня днем и ночью.

Она сглатывает.

— Что они сделали?

— Они играли гребаную дэт-металлическую музыку. Проигрывал его в течение часа, включал, потом выключал, включал, потом выключал. Все было намного хуже, когда они выключали. Едва я начинал засыпать, как все начиналось снова. Они держали меня в полусонном состоянии, мучили в ожидании. Через некоторое время я едва мог формулировать мысли и потерял счет времени. Они привязали меня к стулу, и иногда мне казалось, что они не давали мне ни еды, ни питья в течение нескольких дней. И если я просил о чем-нибудь, они смеялись. Но хуже всего было, когда они притворялись, что сейчас вернутся с чем-нибудь, но я не видел их в течение нескольких часов. И тот, кто пришел следующим, был с пустыми руками. Они никак не могли определиться, хотят ли они убить меня или оставить в живых.

— Так как же ты…

— Сбежал?

Она кивает.

— Ты уверена, что хочешь это услышать?

Я чувствую, что она смотрит на меня, но не встречаюсь с ней взглядом.

— Как только ты это услышишь, пути назад уже не будет.

Она сглатывает.

— Да. Скажи мне, Лиам.

Я поднимаюсь на ноги и начинаю расхаживать по комнате. Молчание затягивается. Я подхожу к окну и выглядываю наружу. Еще не совсем стемнело, но еще не рассвело. Серебристый цвет на горизонте указывает на то, что скоро взойдет солнце. Я поднимаю оконное стекло, высовываюсь наружу и делаю огромные глотки воздуха. К тому времени, как я поворачиваюсь к ней, я почти держу себя в руках.

— Один из них был добр ко мне. Он всегда прикасался ко мне и делал комплименты. Расспрашивал меня о себе. Приносил мне еду, когда казалось, что остальные забыли обо мне. Он сказал мне, что если я сделаю то, о чем он меня просил, он в конце концов освободит меня.

— Что, — она поднимается на ноги и подходит ко мне. — О чем он тебя просил?

Мои губы кривятся.

— А ты как думаешь?

— Расскажи мне. — Она берет одну мою руку в свои. — Пожалуйста, Лиам, скажи мне.

Я убираю свою руку от нее, затем выхожу на центр комнаты.

— Все началось с того, что он вывел меня из комнаты. Он позволил бы мне принять душ при условии, что сможет наблюдать. Не то чтобы меня это волновало. После нескольких дней, когда я мочился и обделывался, мне не терпелось вымыться. Он даже принес мне чистую одежду. Потом он кормил меня, и под этим я подразумеваю, что он действительно клал еду мне в рот и не позволял мне делать это самому. Я был ужасно голоден, так что мне было все равно. Потом он вернулся в комнату и снова услышал этот адский шум. — Я сжимаю переносицу. — Это продолжалось несколько дней. Сначала я был просто счастлив выйти из комнаты. Мне было все равно, что он со мной делал. Но вскоре он настоял на том, чтобы искупать меня, прикасаясь сначала незаметно, затем более открыто. Я мог сказать, что этот ублюдок возбуждался, но я также знал, что если я запротестую, он закроет меня обратно в той комнате из-за шума. Так что я молчал и терпел это. Все это время я выжидал своего часа. Затем он захотел большего. Он хотел, чтобы я прикоснулась к нему. Когда я отказался, он сказал, что у меня есть выбор. Или я прикоснусь к нему, или…

— Или? — У нее мягкий голос. — Что он тебе сделал, Лиам?