Сердца небес - Кэтрин Вилтчер

— Вот, — говорит, протягивая мне пару темно-синих обтягивающих джинсов.

— Они не белые, — говорю я глупо.

Данте одаривает меня той дерзкой полуулыбкой, которую я так люблю.

— Я смягчаю правила. Только на один день.

Я хочу возразить чем-нибудь остроумным, но в его глазах появляется что-то опасно близкое к удовлетворению. От этого у меня переворачивается желудок, а мозг теряет всякую рациональность.

— И белая футболка, — добавляет он, бросая ее в мою сторону из дверного проема гардеробной. — Ты все еще мой ангел, независимо от того, насколько грязно тебе нравится трахаться.

Я краснею и отвожу взгляд.

Как я должна на это реагировать?

— О, нет, ты этого не сделаешь, — ухмыляется Данте, обхватывая меня руками за талию и притягивая вплотную к своему телу. — Ты заслужила это, так с достоинством носи. Хорошие девочки из среднего класса — самое опьяняющее противоречие… Ваша добродетель опровергает весь этот бушующий внутри сексуальный конфликт. Вы всегда были самыми грязными девчонками в кампусе.

— Парни из колледжа ничем не отличались, — огрызаюсь я в ответ. — Ты забываешь, что я тоже ходила на свидания.

— Ах да, придурки, которые попробовали моего ангела раньше меня, — зловеще рычит он. — Напомни мне, почему я до сих пор их не убил?

— Не шути, — говорю я, вырываясь из его объятий. — Ты больше не убиваешь невинных, помнишь?

— Разве нет? — лениво растягивает он. — Как это неосмотрительно с моей стороны. Когда я успел превратиться в такого святошу?

— Почему ты поступил в Северо-Западный университет? — спрашиваю я, быстро меняя тему. Почему-то мне легче принимать его бизнес, если я думаю, что он избавляет мир от зла, а не является его причиной.

— Мне нравится Чикаго, — он пожимает плечами.

— Это значит… Это очаг организованной преступности, верно?

Он самый умный человек, которого я когда-либо встречала, но не могу представить его студентом.

— Я повернулся спиной к своей семье, когда мне было девятнадцать. Старый друг тайно переправил меня в Штаты, дал мне новое удостоверение личности, и я уговорил себя поступить в колледж.

Итак, значит, когда-то давным-давно он знал разницу между добром и злом. Когда-то давным-давно он чувствовал это достаточно сильно, чтобы сесть в самолет и убежать.

— В такое место, как Северо-Западный, просто так не пробьешься, Данте.

— Все возможно, если леди из приемной комиссии нравится…

— Я не хочу знать, — визжу, поднимая руку.

Данте обладает навыками в постели, позволяющими превратить любое «нет» в «да», за исключением тех случаев, когда речь заходит о его предложении руки и сердца.

— Как долго ты учился?

— Я продержался год. Давай просто скажем, что у меня закончились доступные женщины для траха.

Сейчас он просто издевается надо мной. Он раздвигает границы моей ревности. Он бы сошел с ума, если бы я поступила с ним также, но Данте помешан на двойных стандартах.

— А потом ты записался в армию США?

— Прекрати, Ив, — стонет он. — Ты безжалостна.

— Я не забыла о медалях, которые нашла в твоем бункере в прошлом году, — говорю, печально улыбаясь ему. Там были некоторые из высших военных наград, присужденных моим правительством.

«Также я не забыла о твоей дочери».

— Опять ты за свое?

— Расскажи мне.

— Спецназ, — вздыхает он.

— Спецназ?

— Они выяснили, насколько хорошо я владею оружием, — добавляет он, мерзко ухмыляясь.

Я открываю рот, чтобы продолжить, но он уничтожает эту нить разговора между нами поцелуем. Давление его губ усиливается. Я обнаруживаю, что растворяюсь в его объятиях, когда языком он проникает между моими зубами, чтобы подарить самый томный и чувственный из поцелуев.

— Мой любознательный ангел, — бормочет он. — Всегда так торопишься с ответами.

— Всегда так спешу узнать побольше о мужчине, которого люблю.