Сердца небес - Кэтрин Вилтчер

Я вижу, как он кивает, а затем снова улыбается мне.

Эта чертова улыбка.

Она сбивает с толку и выводит из равновесия.

Я не вижу нож, пока не становится слишком поздно.

Глава 22

Ив

Потерянная любовь — это океан. Огромное голубое пространство боли, которое никогда не заживет, и потоки страстного желания, которые никогда не будут удовлетворены. Однако это не океан, окружающий его остров. У этого человека мрачный горизонт и бушующая буря. Его последние мгновения со мной были волнами шторма — злыми и безжалостными, сотрясающими мои чувства и отправляющими меня на дно.

Сейчас я стою среди обломков, глядя на все, что произошло. Утро перед моим отъездом было ясным и полным надежд. Когда он отослал меня, все погрузилось во тьму.

Я скучаю по нему.

После того, как он обошелся со мной, не должна, но я все равно скучаю.

Его стремительный поток каждую минуту, что мы в разлуке, затягивает меня все глубже, а я все еще здесь, внизу, хватаю ртом воздух.

Снаружи, в коридоре, раздается шум. Хлопают двери. Шаги. Заговорщический шепот. Я недолго пробуду одна. Я смотрю на знакомые светло-голубые стены. Еще больше океанов. Больше затрат на навигацию. Эта комната — просто еще одно пространство, созданное для того, чтобы заставить меня чувствовать себя маленькой и беспомощной. Камеры по углам никогда не мигают. Они никогда не отводят взгляда.

Три часа.

Именно столько времени потребовалось ФБР, чтобы выяснить, что я вернулась в Майами, и вызвать меня на допрос. Я все еще одета в ту же одежду, что была на мне сегодня утром, в ту же одежду, которую он выбрал для меня — темно-синие джинсы, белая футболка. Это просто куски материала, покрывающие мое тело. Все остальное держится на потере и памяти.

Меня преследует последний взгляд, который он бросил на меня.

Его запах все еще окутывает мою кожу.

Дверь открывается. Я не отрываю глаз от пола. Черные лоферы появляются в поле зрения.

— Вот мы и снова встретились, мисс Миллер, — раздается его голос, сопровождаемый неприятным звуком, с которым папка с моим делом снова приземляется на металлический стол.

— Детектив Питерс, — тихо произношу я, отказываясь поднимать глаза. — Какой приятный сюрприз.

— Для меня больше, чем для вас, я полагаю. Могу я предложить вам кофе?

— Пожалуйста, — мой голос чуть больше похож на карканье. Это первый акт доброты, который кто-либо проявил ко мне с тех пор, как я приехала.

«Не плачь. Не плачь. Не делай этого, черт возьми!»

Мои эмоции переполняют меня; слезы постоянно готовы пролиться.

«Соберись, Ив. Соберись».

Если я этого не сделаю, то скажу что-нибудь глупое и впутаю себя. Мне нужно пройти через это невредимой, если я хочу получить хоть какой-то шанс снова собрать свою жизнь воедино.

Еще больше вспышек этого океана.

Волны теперь достигают двадцати метров в высоту, и меня швыряет о скалы.

Спину прямо.

Глубоко вдохни.

«Я вернусь к оплакиванию своих окровавленных отношений, как только закончу здесь».

— С чем пьете?

— С молоком.

Раздается скрип, когда дверь открывается шире.

— Можно нам сюда две чашки кофе с молоком, пожалуйста?

Еще больше тишины, пока мы ждем, когда принесут напитки. Я все время чувствую на себе его взгляд. Я знаю, что он делает. Он сравнивает развалину, которая сейчас обмякла в его кресле, с уверенной в себе женщиной недельной давности, женщиной, которая все еще наслаждалась одержимостью Данте Сантьяго. Как быстро все может измениться…

Отвергнутая.

Какое уродливое слово.

Правда, стоящая за ним, еще уродливее.

Кто-то еще входит в комнату. Я чувствую запах духов. Диор. Рядом с моей рукой появляется белый бумажный стаканчик. Очень горячий. От жара у меня по руке пробегает дрожь.

— Кофе, как и просили.

— Спасибо, — тихо говорю.

— Пожалуйста.