Всё зло от дорам! - Николетта Саммерс

Звук его голоса, словно задевает что-то невидимое внутри меня, по телу начинает разливаться тепло, и я улыбаюсь, придумав для себя историю, в которой Ник пришел к Королю, не потому что соскучился, а потому что знал, что я здесь буду… Невероятную историю, которой просто не может быть.

"Как знать", — замечает Хью, играя на моих нервах, с моих же губ срывается тихий тяжкий вздох, который заставляет ребят посмотреть на меня. Тут же машу руками, мол, не обращайте внимание, думаю о своем, но брат с сестрой продолжают смотреть, пока в комнату не входят широко улыбающийся Артур и смущённо улыбающаяся Маруся, несущие в руках поднос с чашками и пакет с конфетами.

Вот и что это может означать? Переглядываюсь с Риной, та пожимает плечами, мол, кто знает, слегка киваю головой, думая о том, что потом нужно будет устроить Хмельковой допрос… Хотя, какой допрос? Просто прислушаться к тому, о чём Маруся будет говорить и постараться отыскать за ворохом своих мыслей и впечатлений нужную информацию.

Думается, шпион нашедший подругу, был бы счастлив только первые двадцать минут, если не секунд, потом пошёл бы передоз информации и он бы попытался спастись от Хмельковой ползком, даже возможно, согласился бы себя рассекретить, лишь бы его спасли от пугающей находки.

Хью хмыкнул: "не преувеличивай", но по существу спорить не стал, потому что в глубине души, уверена, тоже так думает.

Друзья сидели в креслах, болтали о каких-то смешных университетских случаях, Степной время от времени заходился кашлем, я просто пила чай и наблюдала за всеми, привалившись к спинке кресла и смежив веки. Было здорово. И да, как-то так получилось, что Степной и Маруся сидели рядом на диванчике. Так что в душе я даже немножко ликовала от того, что дело о сбагривание Хмельковой на поруки парню сдвинулось с мертвой точки, пока, подобно выстрелу, не прозвучал звук дверного звонка. Я вздрогнула, а ребята с улыбками переглянулись, мол, интересно, кто ещё решил зайти на огонек. Артур встал, пошутил на счёт своей известности и неотразимости и пошёл к двери, подгоняемый замечанием Ника о том, что если Степной кого-то сразит неотразимостью, ну или, скорее, железной дверью на повал, никто не станет ему помогать сраженных закапывать. С этой шутки сказанной спокойным уверенным голосом вынесло только нас с Риной, Артур с Марусей переглянулись, посмотрев на нас как на идиотов.

— Иди уже! — прикрикнул на друга Ник, и тот, пожав плечами, пошёл открывать.

Степной выглядел так забавно, что мы с Риной снова засмеялись, затем сестра Ника посмотрела на брата и начала его о чем-то спрашивать на этот раз снова перейдя на корейский язык (хым, а может, Маруся была не так уж и не права, записав меня на курсы корейского? Обидно, не понимать то, что говорят рядом с тобой):

— Оппа, к-нё тэ-му-ней й-о-ги и (кор. — Брат, ты пришел сюда из-за неё)?

Вот видно же, что-то про меня сказала, смотрит в мою сторону, но что сказала? Похоже, сегодня допрос нужно будет устраивать не одной Марусе.

Между тем, Ник ответил и да, гад тоже говорил на корейском:

— Чунъ-ё-ха-чжи ан-сым-ни-да (кор. — Не важно).

Вот о чем эти двое болтают?!

— Кы-ро-ку-нё (кор. Понятно). Чох-сым-ни-да (кор. Ладно), я больше не буду спрашивать, — неожиданно перешла Рина на русский, внимательно посмотрела на брата и добавила: Па-по (кор. Дурак)!

Ник закатил глаза и пожал плечами:

— Может быть, — затем он улыбнулся и посмотрел на меня, а у меня сердце почему-то стало быстрее стучать… Не знаю, может чая слишком много выпила и давление решило скокнуть (а что столько вокруг переживаний, столько потрясений, спорт, опять же), ну или там еще что-то странное случилось с моим организмом, но пока Ник на меня смотрел сердце стучало как бешенное, а к щекам начала приливать кровь.