Боясь тебя - Б. Рейд (2024)

— Да, есть такое… но я не убивал твою дочь. Ты мне не поверишь же конечно, и честно говоря мне плевать, но сегодня ты упомянула о доказательствах.

— Почему тебя они волнуют, если ты не убивал ее?

— Потому что я не совсем невиновен. Как и твоя дочь в принципе тоже, но сжечь ее заживо — не моя работа. — Я никогда раньше не делал так, чтобы подозрения падали на меня. И я не был так уверен в том, что делаю сейчас. — Но это не имеет значения, — добавил я, приходя в себя. — Скажи мне, что ты знаешь.

— Я ничего не знаю. Я сказала это, чтобы напугать тебя.

Она чертовски серьезно? Я наклонился и уперся руками о кухонный стул, к которому она была привязана.

— Я выгляжу так, будто хочу сыграть в игру «Тупой и еще тупее»?

— Это правда. Я ничего не знаю, и даже если бы знала, я бы тебе не сказала.

Я медленно и спокойно потянулся за спину и достал длинный охотничий нож, который сохранил из прошлой жизни, и тряпку, которую нашел в гараже.

— Ну, это было бы не очень умно с твоей стороны. — Я запрокинул ее голову, заткнул рот кляпом и быстро опустил нож. Ее приглушенные крики продолжались еще долго после того, как лезвие застряло в дереве между ее ногами.

— Следующий будет в твою коленку. Я расчленю каждую часть твоего тела и не позволю тебе ходить, говорить, слышать, трогать или пробовать на вкус. — Я вытащил кляп с ее рта. — Теперь будешь послушной?

Ее дыхание было рваным, а тело дрожало, и она со страхом смотрела на меня.

— Кто ты?

— Я тот, с кем даже твой худший кошмар не захочет связываться.

— Но ты же всего лишь мальчик.

— Что ж, тогда я полагаю, что это делает меня уникальной породы. Скажи мне, что я хочу знать. Часы тикают.

— Я же сказала тебе, я…

Нож был прижат к ее лицу, проведя тонкую красную линию на разукрашенной жирной коже щеки. Ее дрожь стала неконтролируемой и продолжалась даже после того, как я вынул нож.

— О Боже. Пожалуйста, не надо.

— Ты собираешься заставить меня убить тебя?

— Нет. — Она яростно покачала головой.

— Тогда дай мне то, за чем я пришел.

Я знал точный момент, когда сомнения оставили меня. Угрозы смерти было достаточно, чтобы убедить большинство, но мысль о том, чтобы жить с физическими недостатками, была самой убедительной.

— В моей сумочке, — сказала она. Я продолжал смотреть на нее, пока она не кивнула в ответ. — Во внутреннем кармане конверт с моим именем.

Я оставил ее, чтобы забрать дизайнерскую сумку среднего размера, лежащую на полу. Когда она пришла домой, я застал ее врасплох и сумел сдержать ее с небольшим сопротивлением, но не раньше, чем она бросила в меня сумочку.

Если честно, ненавидел это дело. Трудно стать жертвой в собственном доме, но также трудно быть агрессором, когда ты этого не хочешь. Я ни в коем случае не был психопатом. Мне не нравилось преследовать и терроризировать, но я делал то, что сделал бы любой человек, когда ему угрожали. Я нанес ответный удар.

Я достал конверт из ее сумочки и вместо того, чтобы сразу же разорвать его, оглядел ее с ног до головы. Мне нужно было кое-что сказать, прежде чем я увижу то, что там было, что убедило бы ее в том, что я убил ее дочь.

— Мне жаль, что ты потеряла дочь.

Это было все, что я хотел ей ответить. Сказать, что я сожалею, что ее дочь умерла, было бы ложью. Аня решила участвовать в очень зловещем плане против Монро и проиграла.

Лицо миссис Рисделл было в замешательстве, прежде чем она, казалось, сообразила. Она не кивнула и не подтвердила то, что я сказал, продолжая смотреть. Это не имело значения. Я пришел сюда, не чтобы загладить вину. Мне нужно было спасти свою задницу.

Я открыл конверт и достал единственное, что было внутри.

Карточку.

Чертова карточка сочувствия, на которой красочным курсивом написано «Извини за твою потерю». Я открыл карточку и почти проглотил язык.