Мое темное желание - Л. Шэн, Паркер Хантингтон

Возможно, мне следовало разозлиться.

А вот и нет.

Для начала, я ожидал этого. На самом деле, я ожидал худшего.

Во-вторых, Фэрроу Баллантайн умела держать себя в руках. Она процветала благодаря маленьким победам. Было бы бессмысленно сражаться за нее в каждой битве, если бы все, что делало Осьми той женщиной, которую я любил, можно было выразить в ее сердце.

Сильное, яркое, стальное и теплое.

Мама сделала паузу.

— Кстати, она отказалась от денег.

— Я знаю.

— Ее сделка с тобой, вероятно, была более выгодной, чем то, что я предлагала.

— Я также это знаю.

— И ты не считаешь ее золотоискательницей?

— Нет. — В моем голосе не осталось места для сомнений.

Вопрос решен.

Дело закрыто.

Если она будет настаивать, я выполню свою угрозу и уйду. Навсегда.

— Я тоже не думаю, что она золотоискательница. — Мама покрутила в руках безымянный палец, не сводя с меня глаз. — Но я не об этом.

Я сверился с часами, сходя с ума от перспективы опоздать на самолет и разрушить все шансы с моей маленькой вздорной золотоискательницей.

— К чему ты клонишь?

— К тому, что ты можешь поступить еще хуже. — Она не осмелилась посмотреть на меня. — Я думаю, что Эйлин лжет тебе.

— О чем?

— О ее характере, о ее неприятии прикосновений, о кусочках ее истории. Выбирай сам.

Это не стало для меня шоком. В основном потому, что я уже занес ее в список своего дерьма за то, что она отказалась расстаться со мной, хотя у нас никогда не было настоящих отношений.

Любую дополнительную негативную черту можно было рассматривать только как бонус.

— Это ничего не меняет. Помолвка всегда была фикцией. Я не намерен на ней жениться. Лучше спроси, почему ты позволила своему сыну жениться на лгунье?

— Потому что она строит свою жизнь в соответствии с твоей. Она готова обеспечить твою безопасность.

— Мне не нужно быть в безопасности.

Наконец-то я это понял. С каждым прикосновением. С каждым дождем. С каждой ужасной поездкой в этой смертельной ловушке Prius.

Каждый раз, когда я сдерживал себя, я становился меньше как личность. В прыжках было столько же риска, сколько и в том, чтобы не прыгать вообще.

— Так и есть. — Она подалась вперед, не совсем справившись с криком или движением, но я знал, что она сделала бы это, если бы могла. — Ты — единственное, что осталось в моем мире. Я никого не люблю больше, чем тебя. Неужели ты этого не понимаешь?

— Нет, черт возьми, понимаю.

Она даже не сделала мне замечание за мой язык, слишком занятая тем, что вбивала в меня свою мысль.

— Тебе нужно быть в безопасности. Твой отец хотел бы, чтобы ты был жив и счастлив.

— Я буду счастлив. Пока у меня есть Фэрроу. Что касается жизни… — Я сделал паузу, запустив пальцы в волосы. — Я не могу обещать, что буду идеальным в каждый момент, но я точно понял, что жизнь ценна. — И не благодаря так называемому уроку Оливера. — Я не буду рисковать без необходимости. Но не заблуждайся — я не стану трусить в страхе.

Стук каблука о плитку испугал меня. Я и не подозревал, насколько меня расстроила перспектива отрезать маму от дома.

Ведь до аварии нас связывали невероятные узы.

Каждый раз, когда я видел, что мама ведет себя как чужой человек, скрытые детские воспоминания лезли в голову, раскалывая мой гнев. Кино допоздна. Неожиданные свидания с игровыми автоматами. Вечера с пельменями собственного приготовления. Даже Ромео хотел переехать в наш дом.

Правда, у него были другие причины.

Я с затаенным дыханием ждал маминого ответа.

Позволь мне жить так, как я хочу. Порадуйся за меня.

Она опустила подбородок на шею.

— Что нужно сделать, чтобы ты не вычеркнул меня из жизни?

Как по команде, звуковые сигналы монитора сердечного ритма участились, набирая скорость.

Я ответил сразу.

— Согласиться на расторжение помолвки.

— Готово.