Когда случились мы - И. Солис

На одно блаженное мгновение мои руки оказываются в её волосах, её руки обвиваются вокруг моей талии, и наши губы медленно двигаются от нахлынувшего желания. Лифт останавливается, и мы отрываемся друг от друга, улыбаясь и тяжело дыша.

На этот раз коридор пуст, и я не трачу время на сомнения в нашей удаче. Луна открывает свою дверь так быстро, как только может. Только оказавшись в безопасности внутри, она оглядывается на меня через плечо. Легкая улыбка тронула уголок моего рта. Как только я вхожу в её комнату, я запираю за собой дверь.

Наконец-то мы одни.

Глава 17

ГЕНРИ

Сидя на краю кровати, Луна снимает туфли. Всё ещё стоя у двери, я снимаю пальто и скидываю обувь. Наши глаза не отрываются друг от друга.

Пока я раздеваюсь, в комнате становится теплее. Луна подходит ко мне, её босые ноги бесшумно ступают по ковру. Улыбаясь, я иду ей навстречу, завладевая её ртом в тот момент, когда она оказывается в пределах досягаемости.

Мои руки скользят по её щекам, и я прижимаюсь губами к её губам снова и снова, смакуя её вкус. Сладкий. Вызывающий привыкание. Я стону ей в рот.

Она расплывается в улыбке, обнимая меня руками и кладя ладони мне на спину.

— Что тут смешного? — спрашиваю я хриплым голосом, когда она притягивает меня к себе, крепко прижимая.

— Всё. Ничего, — она качает головой. — Я даже думать не могу.

Смотря в эти зеленые глаза, я обнимаю её лицо и целую в губы, кончик носа, обе щеки. Я не останавливаюсь на достигнутом. Я целую её подбородок, спускаюсь по плавным линиям шеи, обнаженному плечу и верхней части груди.

Луна ищет мой рот, заявляет права на него, владеет им. Он принадлежит ей. Я отдам ей всё. Ей даже не нужно просить.

Её руки опускаются на мой живот, затем скользят вверх, к воротнику рубашки. Когда я начинаю расстегивать пуговицы рубашки, она удерживает мои руки в своих.

— Генри, — стонет она между поцелуями. — Подожди.

Тяжело дыша, я отстраняюсь, беспокойство отражается на моём лице, когда я вспоминаю про её запястье.

— Я сделал тебе боль?

— Нет, я в порядке, — её дыхание учащается. — Я бы хотела… — Луна замолкает, сглатывает, внезапно смутившись. Её пальцы заменяют мои на второй пуговице. — Позволь мне?

Понимая, что она собирается сделать, я криво улыбаюсь ей, и мои руки опускаются в стороны. Я стою, ожидая её, желая, чтобы её руки были на мне, её губы на моих. Моё дыхание учащается, когда она расстегивает пуговицу за пуговицей, моя грудь поднимается и опускается в унисон с её. Эта потребность сводит с ума.

— Луна, — практически рычу я, нетерпение берет надо мной верх. Дразнящая усмешка встречает меня, доводя моё желание до непревзойденных высот. Желание прикоснуться к ней, потребность, чтобы она прикоснулась ко мне. — Л, пожалуйста.

Она, должно быть, слышит это в моём голосе, почти диком от желания. Луна прикусывает нижнюю губу.

— Терпение.

Она ухмыляется, стягивая с меня рубашку, разворачивая меня, как подарок, наслаждаясь моментом. Темная шелковистая ткань соскальзывает назад, обнажая мой торс, обнажая руки.

Голод в её глазах растет, как и моё возбуждение. Рубашка опускается, кончики её пальцев целуют мои бицепсы, предплечья. Луна приподнимается на цыпочки, протягивая руку, чтобы поймать мой рот, когда рубашка падает на пол.

Как только её губы соприкасаются, моя сдержанность исчезает. Я хватаю её за талию, прижимая к себе. Луна охотно поддаётся, вздыхая, когда я целую её снова и снова. Мои руки обхватывают её бедра.

Время останавливается на мгновение, кажется, только для нас. Но мы этого не замечаем и не заботимся об этом. Мы полностью поглощены друг другом, и ничто другое не имеет значения.

Сначала мы двигаемся медленно, мои руки повсюду. Спускаются по всей длине её тела. На её полные груди, на её пышные бедра, сжимают её божественную задницу.