Когда случились мы - И. Солис

Когда мои руки зарываются в его волосы, его губы боготворят мою грудь, облизывая и лаская. Его язык тщательный, настойчивый и совершенный. Это как сон. Всё с ним ощущается именно так. У меня начинает кружиться голова, и я скачу на его члене жестко и быстро, пока удовольствие не проносится по моему телу, сокрушительное, опустошающее. Я прикусываю губу, чтобы не закричать.

Замираю на нем, блаженно ошеломленная, мне нужно мгновение, чтобы отдышаться. Едва оправившись от кайфа, я уже хочу большего. Раньше я никогда не была такой жадной, такой ненасытной. Когда я открываю глаза, Генри одаривает меня самой сексуальной кривой улыбкой.

— Мне нравится, когда ты кончаешь на меня.

ГЕНРИ

Её губы слегка подрагивают, а на щеках появляется румянец. Она выглядит такой хорошенькой, когда краснеет.

Я убираю назад несколько выбившихся прядей её розовых волос. Я хотел сделать то же самое в книжном магазине, но не смог. Слишком много людей.

Сейчас здесь никого нет. Только мы.

Я провожу руками по её бедрам, наслаждаясь гладкой кожей Луны, её пышными изгибами и тонкой талией. Когда я вспоминаю все улыбки, которыми она делилась не со мной, я ещё глубже погружаюсь в неё. Зеленые глаза прищуриваются.

Раньше она казалась такой далекой, хотя мы стояли в одной комнате. Пока я наблюдал за ней, моё возбуждение накапливалось, а разочарование — расти. Теперь я толкаюсь вверх, и её бедра раздвигаются шире. Я глубоко погружаюсь в её влажный жар, заполняя её. Она извивается на мне, зарываясь пальцами в мои волосы.

— Л, посмотри на меня.

Она снова двигает бедрами. Рокот моего удовольствия заставляет её улыбнуться, медленно и широко. На щеках появляется намек на ямочку, нет, две ямочки. Это моя улыбка. Единственная, которую она мне дарит.

Её глаза распахиваются.

— Ты тоже сводила меня с ума сегодня, — признаюсь я, лаская её лицо.

Эти ямочки снова появляются на щеках.

— Хорошо, — говорит она, опускаясь на колени, отрываясь от меня, позволяя мне выскользнуть почти полностью.

Её прекрасные груди находятся на уровне глаз, и я покрываю их влажными поцелуями, сначала одну, потом другую. Она ахает, когда я втягиваю сосок в рот.

— Генри…

Её бедра нависают над моими коленями, только кончик моего члена окружен её чувственным жаром, но когда я провожу языком по её груди, она принимает меня внутрь, позволяя погрузиться полностью. Чёрт. Её киска такая влажная, тугая и горячая.

Между нами больше не проносится ни слова, только вздохи и стоны удовольствия, когда она прижимается ко мне. Я обхватываю ладонями её груди, разминая мягкую плоть, дразня пальцами её соски. Вот тогда она начинает подпрыгивать на моем члене, и я, блядь, схожу с ума.

Я не хочу кончать прямо сейчас, не заставив её развалиться на части по крайней мере ещё раз. То, как она сдается, полностью капитулирует, я не могу не испытывать удовлетворения, зная, что тоже свожу её с ума. Это лучшее чувство в мире, заставляющее такую богиню, как Луна, достичь вершины наслаждения.

Схватив её за бедра, я меняю наше положение так, что теперь мы лежим. Она лежит спиной на диване, а я сверху.

— Плохо? — спрашивает она, немного отстраняясь.

— Слишком хорошо, — обещаю я, целуя её тем неторопливым, чувственным способом, который, как я заметил, ей нравится. От этого у нас обоих перехватывает дыхание.

Сначала я двигаюсь медленно и глубоко, погружаясь в неё до конца. Когда я смотрю на неё сверху вниз, её зеленые глаза полны нежности, а её улыбка соответствует моей.

— Луна.

Моя Луна.

Она шепчет моё имя, касается моих губ. Я мог бы остаться здесь навсегда.

Мы движемся вместе. Луна отвечает мне толчком на толчок. Её пальцы скользят с моих плеч вверх по затылку, в волосы, и она притягивает меня для поцелуя.

Наш ритм ускоряется, наши движения набирают скорость.

Моя, я не могу не думать при каждом толчке.