Балерина - Надя Лоули (2014)

Вера разглядывала и перебирала плащи и куртки, развешанные к осеннему сезону длинными рядами. Через час начала злиться на себя: ну никак не могла выбрать себе то, что хотела! А хотела она светлый классический плащ с контрастной в яркую клетку подкладкой или кожаную коричневую куртку — мягкую и хорошего качества. После пятой — десятой примерки взмокла и устала. Прикинула очередное пальто и рассмеялась, глядя на себя в зеркало — как тетя Мотя из колхоза «Светлый путь»! Вот тебе и Париж — центр мировой моды!

«В Москве было проще, — вздохнула своим мыслям она. — Что подвернулось, то и хватаешь!» Этот факт развеселил ее. Еще раз приложив к себе куртку на утепленной подкладке, она пошла платить в кассу. Довольная своей покупкой, с большим шуршащим пакетом в руках она заспешила к выходу. Был шестой час, и Петр Петрович ждал ее.

По дороге домой она прикидывала, что рассказать Петренко: во-первых, пригласила Элизабет на выставку, но Вайт отказалась, сославшись на занятость. Что еще? Пили вместе кофе… Она вспомнила хитрые, всевидящие глаза соседа, и тут ее словно пронзила мысль: интересно, а почему ее поселили рядом с Петренко, на одну лестничную площадку? И опять разволновалась от этих мыслей. Ой, девочка, все это неспроста! Вера припомнила, как перед самым отъездом отец наставлял ее на дорогу:

«Слушайся начальство, дочь! Это самое главное в любой карьере. Соглашайся во всем, не перечь, даже если очень хочется! — И добавил, посмотрев внимательно: — Но делай то, что тебе позволяет долг и совесть».

К сожалению, совесть ей ничего не говорила, ну а долг — не давил на ее сознание. Слишком была молода для этого. На данный момент единственное, что волновало Веру — оправдать доверие Петра Петровича и не потерять работу в Париже. Очень уж ей хотелось зацепиться здесь как можно дольше. Себе — не лгала. Верочка обожала Францию, а еще больше она была в восторге от того, что занималась любимым делом — переводом, и за это согласна была пойти на все… «На все?.. — она коротко вздохнула. — Ну, если не на все, то на многое уж точно, только бы не возвращаться в Москву!» Вот так. И к бабушке ходить не надо!

27

Ресторан «Балалайка» был центром встреч русских парижан. Там они собирались не для того — смех кому сказать из них — чтобы отведать русские деликатесы — ну какого русского удивишь борщом, котлетами, водкой или икрой? Собирались они, чтобы общаться, обмениваться новостями — слышали, в Москве, говорят, продовольственные карточки? Немножко, ну как без этого, посплетничать — Брижит Бардо-то, говорят, гуляла свадьбу в русском ресторане с «цыганами»! Ну и, конечно, приходили просто выпить водочки в хорошей компании и послушать знаменитых балалаечников, которые, сказать по правде, играли просто классно! Ну и, разумеется, заглядывали сюда, чтобы решать свои эмигрантские бытовые проблемы: снять недорого и без официальных бумаг жилье, купить подержанные вещи и мебель, занять денег в долг. Здесь можно было купить-продать привезенные из Советского Союза ностальгические продукты: конфеты «Мишка на севере», упаковки гречки или пачки «Беломорканала» — шли на ура. Да мало ли чего нужно русскому человеку, оторванному от родного дома в чужой законопослушной стране?! На доске рекламы, прикрепленной на стене у входа, пестрели листочки объявлений: «Сниму в Пятнадцатом аррондисмане недорого комнату или студио…», «Продается диван, раскладной, почти бесплатно…», «Кому нужен котенок — два месяца (мальчик)…».

Лариса бежала на работу пораньше. Она очень спешила, в ресторане ее ждала близкая подруга Евгения Бержар, приехавшая из Биаррица. Вчера вечером она ей позвонила и сказала, что едет в Париж по своим делам, и они договорились встретиться утром. Вот радость какая!

Подруга уже сидела за столиком у бара и Лариса, с шумом ворвавшись в зал, набросилась с объятиями на приятельницу.

— Женька! Родная моя! Сто лет не виделись! Сиди, сиди, я сейчас…