Балерина - Надя Лоули (2014)

В потаенных мыслях Евгения давно не хотела возвращаться в Советский Союз. Ну а теперь, когда узнала, что Гуревский — шпион, поняла, что надо быть последней дурой, чтобы вернуться в Москву по своей воле. Однозначно жить спокойно на «Родине» ей не дадут. Да и, в конце концов, уговаривала она себя в тот тяжелый момент, ведь она же не была сотрудником КГБ в прямом смысле слова… информатором — да! Впрочем, все, кто выезжал за границу, были информаторами — это не было большим грехом. Евгения знала, что не представляет ценности для КГБ, скажем, в плане утечки секретной информации. Никакой информации у нее не было. А посему, решила она для себя, связываться с ней не будут. Ну, а как невозвращенка — так это после сталинского режима уже было небольшим преступлением для советского человека. Сотни людей, вырвавшись по различным причинам — деловым или личным — не возвращались из-за границы.

Дальнейшее показало, что она правильно все рассчитала. Никому она была не нужна. Через два года Гуревский объявился в другом обличии и с новым именем, но было слишком поздно говорить о любви. Отношения перешли в деловые, и они остались друзьями. Женя нуждалась в деньгах и поэтому за вознаграждение собирала нужную информацию для него в русской среде. А после того, как Евгения вышла замуж за Шарля Бержара — бизнесмена, имеющего свое дело, — и переехала к нему в Аквитанию, с Леонидом они окончательно расстались. В Биаррице у них с Шарлем был большой хороший дом, росла дочь Надин. В общем, она была по-своему счастлива. Правда, до полного счастья ей не хватало общения со своими русскими друзьями, которые все остались в Париже. Вот и приходилось выкручивать свободные деньки от семьи и наезжать в столицу.

Поэтому сейчас, забыв обо всем на свете и не обращая внимания на работников ресторана, которые начали подтягиваться на службу, подружки сидели за убранным столом и не могли наговориться. Им было что рассказать друг другу. Столько общего, связавшего их, казалось, навеки, столько общих знакомых и друзей еще с тех дальних времен. К тому же одногодки, обе москвички, они искренне любили друг друга.

— А ты была права, дорогуша, у меня роман! — зарделась от смущения Лариска.

— Ну я же говорила! По глазам вижу, что по уши влюблена! Рассказывай — кто?

— Алеша Артемов. Жень, ты меня поймешь, когда я тебя с ним познакомлю! Классный парень! Музыкант в ансамбле ресторана. — Потупив глаза, Лара вздохнула: — Уже полгода!

— Ну ты, подруга, даешь! — Евгения, явно разочарованная, возмутилась: — С ума сошла! А как же планы на обеспеченную старость с французским пенсионером?

Лариса, лукаво улыбаясь, возмущенно замахала руками:

— Никогда я таких планов не строила! Это ты меня все совращаешь со своим соседом! Кстати, как он там? Еще не женился?

— Да нет, все тебя ждет!

И они залились безудержным смехом.

В зале включили свет, и работники кухни, громко переговариваясь, загремели посудой. Обычная обеденная ресторанная суета прервала задушевный разговор подружек.

— Лара! — послышалось из глубины ресторана…

— Все, мадам Бержар, мне надо работать! — Лариса встала из-за стола.

— Иду, иду! — крикнула она в сторону кухни. И подруги, понимая, что им не дадут спокойно пообщаться, договорились встретиться завтра утром, если Женя успеет управиться со своими делами. Она уезжала после обеда с Лионского вокзала домой.

— Все, кисонька моя, если завтра не успею, приеду перед Новым годом.

Подруги обнялись.

— Ну давай, Женька, беги по своим делам. И если будет время, загляни в «Самаритен», там большие скидки на смену сезона.

— Здорово! Обязательно забегу!

29