Проводница - Елена Ласкарева (2001)

Тот факт, что «простил» он Ольге с Лизой не меньше двух тысяч, а взамен получит бутылку рублей за двести, его ничуть не смущал. Его «русская» половина всегда предпочитала выпивку деньгам.

…В это время ресторан уже был закрыт, но повара и официантки спали тут же, в штабном вагоне. Ольга с Лизой постучали в купе к Галине. На их счастье она мирно дрыхла у себя, а не развлекалась у директора Пашки.

— Галка, выручай. Продай коньяк.

— До утра потерпеть не можете? — сонно подняла голову от подушки Галина. — Трубы горят?

— Да нам для Ахметыча…

— А… — понимающе протянула она, накинула халат и широко зевнула. — Ключи от кабака у Павла.

— Ну не нам же его будить.

— Ну да… — Галка скрылась в соседнем купе и тут же вышла обратно. — Пойдем, там Сашка дежурит. Ахметыч велел двери не запирать — народ расселяет.

Ночной сторож Сашка действительно не спал, караулил открытые двери и был ужасно недоволен.

— Шляются тут толпами, теперь еще вам приспичило, — заворчал он.

Ольга с Лизой купили в складчину бутылку «Юбилейного» и спросили Галину:

— «Арарат» есть?

У нее обычно всегда имелась тара от дорогих напитков, в которую она переливала что попроще и потом впаривала подвыпившим клиентам.

— Только «пять звездочек». Но зато крупно адрес завода и внизу вязь по-армянски, — быстро врубилась Галина.

— Давай.

— А вам зачем? — насторожилась она.

Ресторанные очень ревниво относились к тому, что проводницы приторговывают спиртным — отбирают «их хлеб».

— Ахметыч иного не желает…

Галина понимающе хмыкнула, подняла крайнее сиденье и достала из ящика бутылку с яркой этикеткой и закручивающейся крышечкой.

— Вы вернете?

— Постараемся. Но ты, если что, к Ахметычу в купе заглядывай. Он на столе оставит или на полке под окном.

Половину «Юбилейного» отлили в «армянскую» бутылку и благополучно разбавили крепким чаем. Ольга тщательно притерла пробку, предварительно аккуратно разогрев спичкой края. Выступающие бугорки спаялись, а спиральную нарезку Ольга отполировала ногтем — не подкопаешься.

Лиза придирчиво оглядела ее работу и похвалила:

— Класс!

Оставшуюся половину выпили сами, все равно надо подождать, пока бригадир разместит «двойников», да подгадать, чтоб радист Володя успел налить ему непременные сто граммов перед сном. Тогда можно и их «продукцию» нести, иначе Ахметыч сразу распробует обман.

На их счастье, Ахметыч уже принял чарку. Он сидел на полке, по-восточному скрестив ноги, и, как обычно в таких случаях, сокрушенно вздыхал:.

— Отец мой в рот этой гадости в жизни не брал, и брат его, Джохар, и дед мой, Аман… Коран не позволяет правоверным водку пить, грех это большой. Один я, шакал неверный…

— Брось, Вань, — привычно утешал его Володя. — Зато мать твоя, Анна Ивановна, до сих пор крепко на грудь берет. А уж как песни потом поет — на всю улицу слыхать. Это еще князь Владимир сказал: «Вино пити есть веселие на Руси!» Вот жил бы ты у них там, Вань, там бы и намаз совершал, и чего там еще, а у нас — извини — положено! — И он щедро плеснул Ахметычу еще пятьдесят.

— А вот и мы! — с улыбкой возвестила Ольга и поставила бутылку на стол. — Разливай, Володя.

— Разливай, — подтвердил бригадир. — Первая колом, а вторая соколом…

Глава 10

Полдня ехали спокойно. Пассажиры попались смирные, большей частью дремали. Скандальное семейство Ахметыч, по счастью, отселил в другой вагон. После ночных треволнений Ольга расслабилась и успокоилась. Они с Лидкой даже сходили вдвоем в ресторан на длинном перегоне, съели фирменную солянку и выпили пива.

После обеда поменялись сменами, согрели титан, заварили чай, и Ольга принялась разносить его по, купе. Расставляя на столе стаканы, непременно добавляла невзначай скороговоркой:

— Икорки черной, свеженькой, не желаете? Дешево…