Лучше, чем навсегда - Селеста Брайар

Все, чего я хочу, — это лечь и проспать двенадцать часов. В доме почему-то темно, но я не придаю этому значения. По какой-то причине в доме темно, но я не придаю этому особого значения. Я бросаю ключи на маленький столик, который, как я знаю, стоит у двери, и как только включается свет, я слышу синхронное:

— Сюрприз!

Мой крик такой пронзительный, что мои соседи, вероятно, думают, что меня либо убивают, либо я переживаю второе половое созревание. Мои плечи опускаются, как только я понимаю, что в доме нет какого-то незваного гостя с ножом, но мое лицо вытягивается, когда я замечаю украшения, еду… и камеру.

Камера, которая только что запечатлела мою не совсем мужскую реакцию. Это точно попадет в альбом.

У нашей команды есть альбом, заполненный фотографиями, на которых мы делаем глупости, чтобы, когда мы станем старыми и седыми, мы могли вспомнить те веселые времена, когда нам было чуть за двадцать и посмеяться. Но в основном это легкий шантаж.

Есть фотография, на которой Гейдж полностью отключился во время своей первой вечеринки в НХЛ в одних трусах. А еще Фалтон застрял головой в одних из тех детских качелей, которые можно увидеть на детских площадках, и его пришлось вытаскивать пожарным. И Кейсена, который нарядился в кошачьи ушки и ошейник после того, как проиграл пари.

У Бристола есть целая страница, посвященная тому, как он случайно сбрил одну из своих бровей после просмотра на YouTube урока по мужскому бритью. Кит… Я вообще-то не знаю, что есть на Кита. Неужели с ним ничего нет? Нет, это не может быть правдой. А может, и правда. Все, что делает Кит, глупо, так что, возможно, мы просто устали постоянно его фотографировать.

Мои фотографии, пожалуй, самые постыдные. А я не из тех, кого легко смутить, понимаете? Когда я учился в колледже, между мной и Бристолем шла война розыгрышей. Думаю, все началось с того, что я случайно испортил его свидание — я просто хотел посмотреть с ними «Дневник памяти», ясно? — но он утверждает, что я сделал это специально.

В следующие выходные у нашей хоккейной команды была важная игра против Соболей Санта-Барбары. Весь сезон мы играли неважно, поэтому нам нужно было что-то менять. Именно тогда я начал сильно набирать вес и чаще посещать спортзал, чтобы иметь возможность противостоять более крупным игрокам.

Бристол, будучи клоуном, каким он был в то время, решил, что будет очень забавно подмешать слабительное в мой протеиновый напиток перед игрой. На самом деле это было совсем не смешно. После игры я просидел в туалете добрых три часа. И это секрет, который я унесу с собой в могилу.

Я попал в седьмой круг ада. Наверное. Вечеринка-сюрприз. И не просто вечеринка-сюрприз, а вечеринка-сюрприз в честь дня рождения. Чудесная смесь двух вещей, которые я ненавижу больше всего.

Я никогда не любил свой день рождения. То есть, наверное, это ложь. Мне он нравился, когда была жива моя мама. Вообще-то, я его любил. Мне нравилось просыпаться по утрам под запах ее блинчиков с шоколадной крошкой. Она заставляла меня чувствовать себя таким особенным, таким любимым. И когда она умерла… часть меня умерла вместе с ней. И часть меня начала ненавидеть свой день рождения.

Я говорил ребятам, что когда наступает двенадцатое ноября, я не хочу ничего делать. Я не принимаю подарки. Если я вижу хоть что-то похожее на праздничный десерт, я схожу с ума. Я никогда не объяснял им, почему. Это не потому, что я им не доверяю, просто я ни с кем не говорю о маме.

Иногда я так сильно по ней скучаю, что готов на все, лишь бы снова быть с ней, хоть на секунду, даже если это означает целую жизнь боли для моего отца и моей сестры. Это эгоистично с моей стороны, я знаю. Я оплакивал ее больше половины своей жизни.

— Старший брат! — Пара маленьких рук обвивается вокруг моей шеи, и я слишком боюсь отстранить того, кто прижимается ко мне, как коала.

Я тут же делаю рывок, отцепляю Фэй от своего тела и смотрю на нее в полном недоумении.