— Ты и не будешь мня покидать. Если шериф не станет слушать твои показания, то к концу недели я буду на пути в Кэнон-сити. Забирай деньги и уезжай как можно скорее, пока твоя сестра не заставила тебя разносить выпивку в «Лэйзи Эйс». Пообещай мне, Джесси. Я не хочу, чтобы ты закончила свои дни, как твоя мать.

— Он поверит мне. Он должен.

— Я надеюсь, солнышко. Но, если он не поверит, делай так, как я тебе сказал.

Джесси кивнула. Она не могла говорить из-за комка, сдавившего горло. Слезы жгли ей глаза, и она прижалась к Криду, чувствуя, что до тех пор, пока она не отпустит его, все будет в порядке.

Она закрыла глаза, почувствовав, как его рука гладит ее волосы, а пальцы ласкают затылок. Он наклонился, чтобы поцеловать ее в макушку, и Джесси почувствовала, как тепло разлилось по всему телу, доставая до кончиков пальцев на ногах. Она любила его. Для нее не имело значения, кто он — охотник за преступниками или наемный убийца. Для нее не имело значения и то, что он старше ее, или то, что ей почти ничего известно о нем. Она просто любила. Джесси немного отстранилась, собираясь сказать об этом, но, прежде чем она успела это сделать, дверь в коридор распахнулась.

— Время вышло, — выкрикнул Гаррингтон. — Я ему сейчас все расскажу, — пообещала Джесси Она опустила ключ в карман юбки; потом, поднявшись на цыпочки, поцеловала Крида, надеясь, что он услышал слова, шедшие из глубины ее сердца.

Он смотрел ей вслед, пока Гаррингтон не запер дверь, отделявшую тюремный коридор от офиса шерифа оставляя его в одиночестве мрачной камеры.

— Он защищался, — горячо сказала Джесси. Она сперлась руками о столешницу и наклонилась к Гаррингтону, сидевшему в кресле за столом со скептическим выражением на лице. — Вот как было на самом деле! Я же видела все своими глазами. Гарри окликнул Крида, и тот выстрелил.

— Но это совсем не то, что говорится в твоем заявлении.

— Я не подписывала никакого заявления. Моя сестра подделала мою подпись. Гаррингтон устало вздохнул:

— Иди домой, девочка.

— Но это правда! Вызовите сюда мою сестру и заставьте ее рассказать, что случилось на самом деле.

— Я сам скажу тебе, что думаю по этому поводу. Я думаю, ты путалась с этим убийцей и сейчас поняла, что теряешь своего содержателя.

— Но это неправда!

— Неправда? Я не слепой, видел, как он на тебя смотрит. — И Гаррингтон заржал. — И как ты сама на него смотришь. Что ж, теперь тебе придется поискать нового богатого дядюшку.

Джесси едва сдержалась, чтобы не выпалить гневные слова, готовые сорваться с языка.

— Шериф Гаррингтон, пожалуйста, поверьте мне. Он защищался, я клянусь в этом здесь и присягну на суде.

— Ты могла это сделать сегодня утром.

— Я… я не могла.

— Не могла? Подвернулось дельце поважнее?

— Роза мне не позволила.

— Не позволила? — Гаррингтон скептически посмотрел на нее. — И что она сделала? Связала тебя?

Джесси кивнула, вновь вспомнив, как боролась с Розой и как та привязывала ее руки в спинке кровати. Так страшно и так унизительно.

Какое-то время Гаррингтон выглядел удивленным, потом фыркнул, подумав: «Привязали ее, как же! Несомненно, эта крошка наговорит всякой всячины, только бы вытащить Мэддигана из тюрьмы».

Он зашелестел бумагами, сваленными на столе.

— Ты отнимаешь у меня время, Джесси. Иди-ка ты лучше домой. У меня дела.

Глаза Джесси наполнились слезами отчаяния. Крид, к сожалению, оказался прав. Гаррингтон ей не поверил.

— Можно мне с ним повидаться еще раз, прежде чем я уйду?

— Двадцать минут в день. Ты знаешь правила.

— Ну, пожалуйста.

— Черт тебя побери, девочка, иди домой!

Секунду-другую она с удивлением смотрела на него. Но потом, боясь его разозлить и из страха, что на следующий день он не позволит ей повидаться с Кридом, отяжелевшими от отчаяния шагами направилась к выходу.