С самого утра у Лизы было праздничное настроение. Непонятно с чего проснулась с ощущением легкости и подъема. Что было весьма кстати — дел намечалось на сегодня огромное количество. Обстоятельно позавтракала, как делала теперь всегда, и вовсе не из педантизма, — пообедать удавалось не каждый день. Затем тщательно выбрала костюм — элегантный серый в мелкую полоску (нити затяжного дождя) и к нему шелковый платок. Подкрасилась.

Если бы лет шесть назад кто-то сказал Лизе, что она станет получать удовольствие от таких простых житейских вещей, как, например, одежда, или удачно подобранный макияж, или туфли, на которых цвет отделки в точности соответствует цвету манжет, она бы долго с недоверием смеялась. Но сейчас, глядя на себя в зеркало, Лиза видела стильную интересную женщину и слегка недоумевала, почему же раньше она так мало уделяла внимания своей внешности. Может, тогда и жизнь сложилась бы по-другому, может, и не пришлось бы сейчас одной наслаждаться уютом небольшой квартирки, обставленной с безусловным вкусом. Может быть, может быть…

Лиза улыбнулась своему отражению, которому иногда приходили в голову такие детские мысли: а вот если бы… Жить в сослагательном наклонении, к сожалению, не получается. Есть одна-единственная жизнь — и ее не переиграешь.

Она уже выходила, когда ее остановил телефон. Сказав несколько раз «Алло» и «Я вас слушаю», но не дождавшись ответа, Лиза положила трубку. Недолго подождала нового звонка на тот случай, если кто-то не прозвонился. Но телефон молчал, и она быстрым шагом направилась к двери: дела торопили.

Две лекции в университете, консультации на «Мосфильме», встреча с редактором в издательстве, не забыть спросить про договор с «Random House», вечером ужин с Андреем. Забавно, как органично он вписывается в деловой список. Надо бы включить в повестку дня еще один пункт: напомнить самой себе, что я все еще женщина.

Странно, чем больше внимания оказывали ей мужчины, тем меньше ей хотелось отношений с ними. Упрямство? Предвзятость? Ни один не отвечал ее требованиям, и Лиза порой говорила себе, что все ее неудачи в личной жизни проистекают от завышенных требований к избраннику. Вернее, к претенденту на это почетное звание: экзамена пока не выдержал ни один из них. Пожалуй, Андрей держится дольше других. И то, наверное, потому, что ничего не требует от Лизы: ни страстной любви, ни клятв, ни пустых обещаний. То ли терпеливо выжидает в засаде, то ли ему действительно ничего от нее не надо, кроме дружеских поцелуев и платонических объятий.

Разговор в издательстве затянулся. Лиза никак не хотела соглашаться с предложенной правкой пятой главы, но и редактор, Тамара Костина, стояла намертво. Пока искали компромисс, прошло два часа. Измученные борьбой со словами и друг с другом, и Лиза и Тамара решили устроить перерыв и выпить кофе. К кофе нашелся ликер, на запах подтянулись еще несколько человек, посыпались шутки, анекдоты, и напряжение ушло. Лиза дала согласие на частичное исправление второй половины главы, Тамара обещала не трогать первую ее часть. Кстати подошел юрист издательства, и Лиза вспомнила о «Random House».

— Алексей Григорьевич, хотела с вами посоветоваться.

— Я весь внимание, Елизавета Никитична. — Он поправил очки и поерзал на стуле, устраиваясь поудобнее и как бы настраиваясь на долгую беседу.

— Видите ли, одно зарубежное издательство заинтересовалось написанной мною биографией княжны Таракановой. Предлагают на первый взгляд выгодный контракт, однако, как вы понимаете, я не очень разбираюсь в юридических тонкостях…

— Контракт у вас с собой? — Алексей Григорьевич потер руки и положил ногу на ногу. Разговаривая, он никогда не сидел спокойно: приглаживал волосы, дергал ногой, стучал пальцами по столу. Нового человека это неизменно Настораживало или раздражало, но Лиза привыкла к его манере и не обращала внимания.

— Да, вот, — она достала из сумки бумаги.