Мой друг - Оливия Лоран

Его угрозы оказывают на меня противоположный эффект, разжигая ярче тот огонь, что полыхает внутри. Но просьбу выполняю и перестаю терзать свои губы.

— Мы можем просто побыть вдвоем, — говорит вполне спокойно.

Конечно, можем… Вот только я уже предупредила маму, что останусь сегодня с ночевкой у Ники и не собираюсь менять планы на вечер.

В его квартире я впервые. Складывается впечатление, что и он сам тут бывает не часто. В комнатах царит полнейший порядок, но даже кровать не застелена постельным бельем.

— Я здесь еще не ночевал, — комментирует он, прослеживая мой взгляд в спальню.

Хочется спросить, приводил ли кого-нибудь сюда прежде, но я держу подобные вопросы при себе. Не думаю, что станет врать, а какой будет правда — я не знаю. Боюсь, она может отразиться на моем настроении.

— Да и вообще, — тем временем продолжает он. — Редко сюда заглядывал, и гостей у меня не было, — спешит развеять мои сомнения.

Смотрит на меня так, словно каким-то необъяснимым образом прочитал все мои мысли и находит в этом что-то забавное.

Смутившись, перевожу взгляд в сторону кухни. Вот только в темноте мало что можно разглядеть.

— Ладно, пойдем. Ты есть хочешь?

Артём проходит на кухню, включает подсветку над рабочей зоной и направляется к холодильнику. Следую за ним на автопилоте и слежу за его уверенными и расслабленными движениями, в то время как сама ощущаю себя какой-то скованной и дерганой.

Невольно засматриваюсь на его широкую спину, крепкие руки, вспоминая, как зажимал меня ими. Иногда нежно, с особой чувственностью, а иногда так крепко, жадно и страстно.

Испытывая внезапный прилив возбуждения, судорожно перевожу дыхание и пытаюсь вспомнить, о чем мы говорили.

— Нет… Мы… в дороге же перекусили.

Тёма оборачивается и смотрит на меня через плечо. Рассеянно улыбаюсь, отмечая, как меняется его взгляд.

— Пить? — машинально продолжает он, забавно растягивая звуки.

Очевидно, что мысли наши уже далеки от еды. Просыпается голод иного характера…

Качаю головой и снова принимаюсь терзать свои губы. Он так и стоит, замерев на месте и придерживая рукой открытую дверцу холодильника.

И когда, наконец, закрывает ее и направляется ко мне с блуждающей улыбкой на лице, чувствую, как внутри нарастает уже привычное приятное волнение.

Подойдя вплотную, прижимает меня к столу и одним рывком присаживает на деревянное покрытие, выбивая тихий глухой звук из легких. Откидывает волосы за спину, предоставляя себе доступ к шее и медленно захватывает кожу зубами.

— А что ты хочешь? — интересуется вкрадчиво, прокладывая дорожку поцелуев до ключицы и обратно, зализывая следом россыпь мурашек, что мгновенно покрывают ту область, где ощущается его дыхание.

— Чтобы продолжал меня целовать…

Больше чувствую, чем слышу его короткий смешок, а затем и возобновившуюся ласку. Хочу ощутить его обнаженное тело на своей коже.

Не в силах терпеть, забираюсь руками под его футболку и помогаю стянуть ее, на что он в изумлении вскидывает брови.

И чему удивляется?

За эту неделю, мне кажется, я не только видела его голым, но и ни раз трогала его там. Да что там… Я делала ему минет. С особым старанием и желанием.

Собственно, и он тоже… облизал практически каждый участок моей кожи.

Совсем осмелев, тянусь к его поясу и расстегиваю джинсы, пытаясь спустить их вниз. Но он вдруг придерживает их, тем самым вызывая у меня некое недоумение. А затем достает из заднего кармана пакетик презерватива и бросает рядом на стол.

— На всякий случай, — поясняет, глядя мне в глаза.

Чувствую, как по телу несется жар и поднимается к щекам, всё внутри начинает трепетать от волнения. Но я отчаянно пытаюсь казаться смелой.

— Случай подходящий, — выдаю своеобразное согласие предательски дрожащим голосом.

Артём прикрывает глаза, застывая на вдохе, а в следующую секунду шумно выдыхает и склоняется ниже к губам.