'Моя дорогая госпожа, я прекрасно об этом осведомлен, но мне также известно, что, несмотря на приближающиеся роды, оставаться тут для нас опасно. Люди короля уже в пути, дабы схватить меня. Мои планы обратились в прах. Мне осталось сдаться на милость Эдварду, и тогда я увижу свой финал. Меньшим, чем моя голова, он не удовлетворится'.

Анна вмешалась: 'Пойду и подготовлю Изабель. Ее следует нести в паланкине'.

'Помоги нам Господь!' - воззвала к небесам графиня.

'А теперь давайте не терять время', - предложил Уорвик и принялся отдавать распоряжения.

Пока посланцы Уорвика мчались на побережье Девона и Дорсета с повелениями кораблям приготовиться к отплытию, семья отправилась в путь. И Анна, и ее матушка сильно беспокоились о состоянии Изабель, - молодой женщине дорога явно была утомительна и опасна. В конце концов, Ричард Невилл с близкими устроился на одном из судов, которые ему удалось присвоить, и все они устремились в Саутгемптон, где находились несколько из принадлежащих графу крепких кораблей, предназначенных для пересечения открытого моря. К несчастью Уорвика, лорд Риверс, проявивший более энергии и коварства, чем его отец, перехватил их, и противостояние продолжилось.

Анна сидела с сестрой в каюте и старалась занять ту разговором об ожидающемся малыше, но мирную обстановку потряс пушечный обстрел, и девушка начала сильно бояться могущего произойти с флотилией отца. После показавшегося бесконечным сражения, пусть граф и потерял некоторые из своих судов, перевозившему его родных посчастливилось ускользнуть и, вместе с малым числом других спасшихся, выйти в открытое море.

Когда они приблизились к Кале, Уорвик послал письмо другу и союзнику, лорду Уэнлоку, дабы убедиться, что в этом порту их примут с радушием. Ответ гласил: рассчитывать на это не стоит. Герцог Бургундский, с одной стороны, и йоркисты, с другой, ждут не дождутся причаливания Ричарда Невилла и уже готовятся его схватить. Поэтому, графу лучше высадиться во французском порту и положиться на гостеприимство короля Людовика.

Не раз доказавший, что имеет право называться хозяином моря, Уорвик покинул Кале. Он всегда протестовал против отчаяния и даже сейчас взялся составлять планы, в первые минуты совершенно дикие и невозможные, но, чем эпатажнее те представлялись, тем мощнее подхлестывали.

Тем временем Изабель стала внушать серьезную тревогу, у нее начались боли, что ясно говорило о скором появлении ребенка на свет, причем крайне далеко от суши.

'Нам немедленно нужно зайти в порт', - восклицала графиня.

Ричард Невилл извелся от беспокойства о дочери, но он знал, - вход в порт находится за гранью действительности, если корабли и попытаются причалить, их тут же возьмут в плен.

Анна неистовствовала: 'Нам так многое требуется. А здесь - ни трав, ни облегчающих боль лекарств, ни повитухи...'

Ее матушка ответила: 'Придется приложить все наши усилия'. Поднялась буря, принялся завывать ветер, судно попало в сильную качку, и, среди разгула этой стихии, в мир пришел ребенок Изабель.

То, что молодая женщина выжила, было чудом, но дитя ее скончалось. Пока она в горячке лежала на соломенном матрасе, Анна и графиня готовили крохотное тело младенца к погребению. Ребенок оказался мальчиком, и Анна с трудом могла отмахнуться от мысли, что останься тот в живых, в один прекрасный день мог бы стать королем Англии.

После зашивания детского тельца в простыню последовала печальная короткая церемония, затем оно скользнуло в море. Анне подумалось, насколько же милосердным было уберечь Изабель от лицезрения похорон.

Девушка с матерью вернулась к сестре. Их главной обязанностью отныне должно стать заботе о ней. Анна понимала, - графиня изо всех сил старается не представлять картины заворачивания в полотно уже тела Изабель и погружения в воду теперь ее.

'Вот', - проронил Уорвик. 'Я потерял внука. Но нам следует смотреть вперед. Будут другие'.