Язычники - Шеридан Энн

Я смеюсь про себя, ухмыляясь проигравшему, прекрасно представляя, чем закончилось бы его правление, особенно с такими людьми, как Роман, Маркус и Леви, которых нужно остерегаться.

— Ты действительно думаешь, что у того, кто наложил в штаны при первых признаках взлома, есть все необходимое, чтобы остаться у власти, когда есть такие люди, как Роман, Маркус и Леви, претендующие на твое место? Твое горло было бы перерезано в считанные секунды, но сейчас тебе не нужно беспокоиться об этом. Роман собирается убить тебя сегодня вечером, и, черт возьми, тебе лучше не пролить ни капли крови на его дорогие полы.

Быстро взглянув в обсидиановые глаза Романа, я вижу, как в них пульсирует неподдельный трепет, и, черт возьми, почему это делает меня такой счастливой? Я оглядываюсь на Антонио, ухмыляясь тому, как дрожат его колени, а кожа становится липкой от нервозности.

— Я могу сказать по блеску в глазах Романа, что ему это действительно понравится. Мне просто жаль, что Маркуса не будет здесь, чтобы посмотреть шоу. Но ты не волнуйся, я сниму это специально для него. Это будет как его собственный, приватный фильм. Держу пари, ему это понравится. Это будет похоже на то, что все его рождественские праздники наступят одновременно.

Леви смеется, и когда я оборачиваюсь и вижу всепоглощающую гордость на его лице, что-то согревает мое мертвое, холодное сердце. Хотя, как только этот момент закончится и мы вернемся в “Эскалейд”, я знаю, что все обязательно вернется на круги своя.

— Давай, — говорю я ему, кивая в сторону Антонио, прежде чем протянуть руку. — Дай мне свой телефон, чтобы я могла записать это для Маркуса.

Леви шагает ко мне, не сбиваясь с ритма, когда протягивает мне свой телефон.

— Приватный фильм был бы великолепен, но ты же знаешь Маркуса, он любит быть в центре событий. Тебе лучше позвонить ему по FaceTime.

Я улыбаюсь ему, ненавидя то, как сильно мне нравится, как его глаза искрятся радостью.

— Мне нравится ход твоих мыслей.

— Ха, — усмехается он. — Это ты сейчас так говоришь.

Я качаю головой, просматривая контакты Леви.

— Не порти хороший момент.

Леви смеется и проходит мимо меня, становясь прямо перед своим кузеном, когда я нажимаю "Вызов" и поднимаю трубку.

— Это будет весело. Прямо как в старые добрые времена, только теперь ты тот ублюдок, который будет валяться на земле и молить о пощаде.

Антонио выплевывает что-то ядовитое по-итальянски, но я игнорирую его и мило улыбаюсь на экран. Раздается три гудка, прежде чем Маркус отвечает на звонок, и передо мной появляется его красивое суровое лицо. Ему хватает одного взгляда на меня, и он хмурится.

— Шейн? — спрашивает он. — Что, черт возьми, происходит? Почему у тебя телефон Леви?

— СЮРПРИЗ! — Кричу я, переключая камеру, чтобы запечатлеть его братьев и Антонио на заднем плане.

— Не злись, но я немного отвлеклась, когда спустилась вниз за обезболивающими, и в итоге оказалась на экскурсии. Но Роман вроде как объяснил, что произошло с этим ублюдком, и, понимая, что ты не можешь присутствовать здесь лично, я не хотела, чтобы ты пропустил все самое интересное.

Маркус приподнимает бровь, на его лице появляется удивление.

— Черт возьми, детка. Не буду врать. Это почти так же сладко, как проснуться оттого, что твоя маленькая тугая киска опускается на мой член. Вау! Это Антонио? Привет, чувак. Как дела? Давно не разговаривали, — говорит он, ухмыляясь в камеру, прежде чем продолжить. — Послушай, чувак, я действительно хотел бы быть там и проводить тебя, но так уж вышло. Надеюсь, ты сгниешь в аду, маленький предательский засранец. О, и, кстати, я трахал твою маму, когда нам было по шестнадцать. Она была немного неряшлива, но, черт возьми, она знала, что делала.

— Пошел ты! — рычит Антонио за мгновение до того, как раздается громкий выстрел.