Птица с перебитыми крыльями - Левон Адян (2020)

— Знаете, что при всём классе заявил Заур? Есть, говорит, одна, коли велит, я вылезу из окна и по карнизу третьего этажа пройду с закрытыми глазами всё здание из конца в конец. Ну, посыпались вопросы — кто да кто эта одна? Он и говорит: Эсмира. Представляете? Сона чуть не умерла. Ещё бы! Знаете, что она сказала, эта Сона, прямо перед тем, за несколько минут? Если, говорит, он первый, о ком ты думаешь, едва проснёшься, единственный, о ком думаешь в течение дня, и последний, о ком думаешь, засыпая, — значит, это любовь. А после слов Заура у неё краска с лица сошла. Стала белая, как стенка. — Эсмира улыбнулась и, прищурясь, ясным-преясным взглядом глянула на меня. — Как по-вашему, — чуть погодя спросила она, — простить мне Заура?

— Разумеется, — быстро и уверенно ответил я.

— Нет, не прощу, — со значением и весело посмотрев на меня, решительно отрезала Эсмира, ненадолго задумалась и добавила: — Пусть попросит прощения.

Её искренняя благожелательность и наивная чистота не могли не тронуть.

— Попросит, куда ж ему деваться? — улыбнулся я.

— Я тоже так думаю, — улыбнулась в ответ Эсмира, довольная донельзя. — Я полагаю, что, прощая других, ты прощаешь и сам себя. А унижая других, унижаешь себя, уважая и помогая другим, уважаешь и помогаешь себе, защищая других, и себя защищаешь. И таким вот образом волей-неволей вырастаешь в своих глазах и совсем иначе чувствуешь себя. Правда ведь? — спросила она и, не дожидаясь ответа, добавила: — Мне здесь нравится. Мы словно в лесу: птичий гомон, белочка, музыка. Рок-музыка мне очень по душе, а ещё я очень люблю этническую, народную музыку. Знаете, какая народная песня мне больше всего нравится? — И она тихонько пропела по-азербайджански: — «Кючалара су сапмышам, яр гяланда тоз олмас’н, яр гяланда тоз олмас’няя». Здорово, да? Хоть и про любовь, однако такая в ней глубокая грусть и печаль. Прямо сердце разрывается, так и видишь, как она без конца смотрит на дорогу, ждёт и ждёт, а любимого всё нет и надежды, что придёт, тоже нету. Такого вкусного мороженого я нигде не ела, — резко сменила она тему.

— Приятно слышать, — откликнулся я.

Эсмира смотрела на меня затуманенными глазами, хотела что-то сказать, однако, похоже, передумала и умолкла.

— Чувствуешь, какой аромат? — она не выдержала, подобралась и вытянула шею к Рене.

— Ах, ах, ах, — весело покачала головой Рена.

— Ох, ох, ох, — манерно, с чрезмерной игривостью отозвалась Эсмира. — «Шанель номер пять». Мамины духи, я чуточку тронула. Обожаю этот аромат. — Она слегка вздохнула, наклонилась ко мне и подставила шею чуть ли не к лицу, обволакивая меня пьянящим запахом. — Приятный, верно?

Воздух благоухал упоительным девичьим ароматом.

— Бесподобный, — подтвердил я.